Вольная вода. Истории борьбы за свободу на Дону

Жизнь Евграфа Грузинова впервые изогнулась крутым зигзагом в 1793 году, когда его отправили на службу в Гатчину — резиденцию-убежище наследника престола Павла Петровича. У себя в Гатчине нелюбимый сын Екатерины II командовал потешными войсками и этим спасался от насмешек и неприязни большого петербургского двора. Гатчинское войско постоянно увеличивалось с 1782 года и достигало численности две с половиной тысячи человек. К 1793 году в Гатчине имелись регулярные пехота, кавалерия и даже артиллерия. Не хватало только казаков. Павел Петрович уговорил мать разрешить ему формирование казачьей команды, и вскоре на Дон полетел гонец с указом.

Черкасск провожал казаков 21 мая 1793 года. Наставительную речь произнес наказной атаман Алексей Иловайский, в которой, вероятно, призвал казаков помнить о славных традициях казачьей службы и пожелал доброго пути. На север империи казачью команду вел брат атамана Петр Иловайский, что подчеркивало важность и престижность миссии. После прощания с родными, которое наверняка не обошлось без слез и причитаний, казаки медленно покидали родные места. Путь до места службы был дальним.

Гатчина и гатчинцы

Гатчина — любимое место пребывания Павла Петровича — казалась другим государством. Форштадт, или жилой пригород, был выстроен как образцовый немецкий городок с заставами, конюшнями и казармами. В последних размещалась собственная армия наследника российского престола. Гатчинцев не любили, современники не жалели желчи в оценках павловского воинства. Вот, например, что писал известный мемуарист Николай Саблуков: «Во всех гатчинских войсках офицерския должности были заняты людьми низкаго происхождения, так как ни один порядочный человек не хотел служить в этих полках, где господствовала грубая прусская дисциплина». Павел Петрович действительно весьма тщательно подбирал офицеров, рассчитывая на их личную безоговорочную преданность. Наследник боялся участи отца — Петра III, ставшего жертвой дворцового переворота, а потому предпринимал многочисленные меры безопасности. «Когда императрица проживала в Царском Селе в течение летнего сезона, Павел обыкновенно жил в Гатчине, где у него находился большой отряд войска. Он окружал себя стражей и пикетами; патрули постоянно охраняли дорогу в Царское Село, особенно ночью, чтобы воспрепятствовать какому-либо неожиданному предприятию. Он даже заранее определял маршрут, по которому он удалился бы с войсками своими в случае необходимости; дороги по этому маршруту по его приказанию заранее были изучены доверенными офицерами», — вспоминал один из участников антипавловского заговора генерал Леонтий Беннигсен.

И все же Гатчину населяли люди совершенно различного склада. Полковником местной артиллерии был Алексей Аракчеев, в будущем всесильный фаворит времен позднего Александра I и основатель военных поселений — своеобразных колхозов на военном положении. Дадим слово беспощадному Саблукову: «По наружности Аракчеев походил на большую обезьяну в мундире. Он был высокаго роста, худощав и мускулист, с виду сутуловат, с длинной тонкой шеей, на которой можно было бы изучать анатомию жил и мускулов и тому подобное. В довершение того, он как-то особенно смарщивал подбородок, двигая им как бы в судорогах. Уши у него были большия, мясистыя; толстая безобразная голова, всегда несколько склоненная на бок. Цвет лица был у него земляной, щеки впалыя, нос широкий и угловатый, ноздри вздутыя, большой рот и нависший лоб. Чтобы закончить его портрет, скажу, что глаза были у него впалые, серые и вся физиономия его представляла страшную смесь ума и злости». Тем не менее «страшилище» (так современники называли Аракчеева) стал для наследника человеком незаменимым своей трудоспособностью, неукоснительной точностью в выполнении приказов, а также жестокостью, вселявшей ужас в подчиненных. Аракчеев завоевал в Гатчине немалый авторитет.