Вольнодумцы

– Мне надо кое-что срочно написать для одного издания.

– Вот это да! – удивился Володя. – Не знал, что ты этим занимаешься. Клёво!

– Ты сиди пей чай. А я поработаю. Потом тебе почитаю. Ок?

– Ок.

Майя ушла в себя. Официантка принесла чай.

Володя что-то рассматривал в телефоне. Судя по его взгляду, не сильно завлекательное.

«Что мы видим, заходя в ресторан? – начала строчить Кривицкая. – Мы видим, что нас не ждут. Тут нужны только толстосумы, способные сделать кассу. Режим создал такие условия для людей, что обычный человек чувствует себя изгоем. Я веду свой репортаж из ресторана “Ч”. Я заказала здесь только чай. И в каждом взгляде официантки сквозит презрение». Она нашла глазами официантку. Восстановила выражение её лица, когда та принимала заказ. «Давайте проанализируем, как мы дошли до такой жизни. Откуда в ресторанах не самого, мягко говоря, высшего качества такие цены? Рынок, говорите? Что же это за рынок, если процветают только посредники, а не производители?» Она старалась копировать манеру Вики, она вживалась в неё, в её загадочный, иногда парадоксальный образ мысли. Вскоре она закончила заметку оглушительным призывом не ходить в ресторан «Ч» и ему подобные, пока они не снизят цены и не перестанут подавать блюда, бог знает из чего приготовленные.

Вслух это она Яснову читать, конечно, не будет. Слишком много рядом лишних ушей.

Она перекинула ему текст на почту. Володя долго не отрывал глаз от экрана.

Незаметно подошла официантка и настойчиво поинтересовалась, будут ли они что-нибудь ещё.

* * *

Артём всегда считал сны лучшей частью своей жизни. Даже кошмары. В них случалось всё самое важное, в них он отличался храбростью и решительностью и не обязан был ни за что отвечать. Но сегодня ему ничего не снилось. И проснулся он быстро, сразу вспомнив, где он и что с ним приключилось.

Перед ним полный расклад угнетающих его обстоятельств. Вера, Майя, эсэмэска. Поправимо или непоправимо?

На кухне он вчера оставил открытым окно, и теперь там всё промерзло, выстудилось, затвердело от ночного мороза. Потребовалось усилие, чтобы задвинуть шпингалет на раме. Старое окно разбухло и никак не закрывалось до конца.

Из кухни открывался вид на двор. Настоящий петербургский, мрачный и тесный, но с двумя арками по бокам. Почти прижавшись друг к другу, стояли разные автомобили, около мусорных контейнеров суетились коты, худощавые и гладкошёрстные.

Пока ходил из комнаты на кухню – подал сигнал телефон. Новое сообщение. Это его сразу всполошило. Кто же всё-таки вспомнил о нём? Скорее всего, Вера. Он бережно взял сотовый.

«Артём, мы тебе вчера звонили, но безуспешно. Ты же нас в свою библиотеку приглашал на поэтический батл! Вот мы и решили прийти. В кои-то веки. А ты на связь не выходил. А без тебя мы не пошли».

Номер не определился. Что за чертовщина? Кто это может быть?

Он напряг память. Кстати, а состоялся ли этот батл? Надо посмотреть на сайте читальни. Если всё прошло по плану, то его подчинённые, несомненно, во всех красках описали событие и разместили фотографии.

Он нашёл нужную ему страницу, удостоверился, что без него в библиотеке всё идёт своим чередом: батл состоялся и собрал, судя по снимкам, немало публики. Прежде его бы это обрадовало, но теперь оставило равнодушным.

«Когда Майя планировала вновь собрать у меня в кабинете своих единомышленников?» – злорадно спросил он у пустоты. Пустота промолчала. Да он и не нуждался в ответе. Он знал его сам.

Интересно, как скоро она примется его искать? Извинится ли? Чем дольше они не общались, тем гадостнее становилось на душе. Плохо было и то, что она его так обидела, и то, что не писала и не звонила. Кого он наказал своим отъездом, ссорой? А чего ждал? Что она приползёт на коленях?

Он сообразил, что на батл, скорее всего, рвались те два дяденьки, знакомых его отца, с которыми он напился в поезде из Самары. Сейчас он припомнил, что спорил с ними о книгах – господи, какой олух! – нашёл с кем спорить! – и в пылу полемики предложил приобщиться к современному литературному процессу, посетив поэтический поединок. Какой бред! Как же их звали?

Память, принеся в своих уставших волнах обрывки той беседы, спрятала имена попутчиков в плотном мареве.

Вчера у него иногда получалось отогнать мысли о любимой. Сегодня уже нет.

Хотя бы это он в состоянии контролировать? Девчонка нагрубила, надо проучить её, а он готов на всё, вплоть до того, чтобы найти ей оправдание.