Вольные частные города. Больше конкуренции на важнейшем рынке мира

Коль скоро эта диспозиция справедлива и для политической власти, возникает проблема: в силу государственной монополии власти политика может обещать дотации, за которые получатели дотаций якобы ничего не платят[49]. С их точки зрения это выгодно: никаких усилий и все же доход = хорошая сделка. Сюда относятся не только явные подкупы избирателей вроде обеспечения пособия на детей или свободной диспансеризации и, пожалуй, даже безусловного основного дохода, но и законодательные урегулирования, желательные для некой группы, например предписания по защите от увольнения или запрет на ядерную энергию. Все краткосрочные преимущества, модные веяния в духе времени, обещания, не требующие ничего взамен, и прочие «даровые» предложения политики пользуются спросом у большинства. Разумеется, в конечном счете кому-то приходится за все это платить, но одна из важнейших «услуг» политики как раз в том и состоит, чтобы маскировать такие взаимосвязи. Теоретически эту проблему можно решить, используя здравый смысл и убеждение, на практике же приницип минимума сильнее. Политики или правители, одобряющие сокращение услуг, рано или поздно лишаются поддержки избирателей или заменяются другими. Отто фон Бисмарк, автор социального государства, вполне логично называл его «государственным социализмом». В конце жизни он подвел следующий итог:

Возможно, когда я умру, наша политика рухнет. Но государственный социализм пробьется. Каждый, кто подхватит эту идею, придет к кормилу власти[50].

Из этого признания и всего вышесказанного вытекает следующая, регулярная модель:

1. Почти все люди хотят повысить свой жизненный уровень. И хотят сделать это самым простым способом.

2. Легчайший путь повысить свой материальный жизненный уровень – отнять что-нибудь у других.

3. Большинство, правда, не отваживается просто зайти в магазин, набрать товаров и уйти, не заплатив, или отобрать деньги у соседа.

4. Они облегчают себе задачу, поручив это третьему лицу, которое берется за дело, заявляя, что все законно, да еще и накидывает на весь процесс моральный плащик.

5. Поэтому люди обращаются к государству. Ибо государство – единственный институт, который может безнаказанно отобрать у других плоды их труда. Но в самом деянии ничего не меняется, отъем остается отъемом, который это же общество в иных ситуациях считает фактом кражи или грабежа («Не укради»).

6. Правительства и политики обслуживают такие желания, иначе их не выберут или снимут, а на их место посадят тех, кто все это сделает.

7. Мало-помалу все большее число общественных групп выясняет, как можно использовать власть государства в собственных целях. Государство – не экономическая активность – становится главным источником повышения жизненного уровня.

8. Все меньше людей заняты в секторе производства. Борьба за перераспределение становится интенсивнее, государственная задолженность растет.

9. В конце концов деньги у государства кончаются. Вытекающий отсюда кризис приводет к радикальным реформам, а то и к смене системы. Игра начинается сначала[51].