Вольные кони

Я наугад шел по длинному пологому склону, заросшему скользкой травой. Редкие взлохмаченные ошалелые от простора сосенки, отбившись от леса, не добегали и до середины его. Серое ватное, без единого просвета небо будто только и дожидалось, пока я выйду на открытое место – выпростало крупный холодный дождь. Я переждал его, добежав до единственного старого раскидистого дерева, плотно прижавшись к стволу. От сухой ароматной коры исходило слабое тепло, успокаивая и отгоняя неясную тревогу. От прикосновения к живому древу всегда становится легче.

Дождь пролился, и я уверенно тронулся в путь – впереди, меж крутых склонов, померещилось мне некое пространство. Но едва отошел от сосны, возник и ленивый, бесшумный поначалу дождь. Словно старался поспеть за мной: я убыстрял шаг – и гуще падали капли. Лес враз зашумел жесткими иглами, бестолково залепетал листвой – позвал к себе. Я нырнул под его надежную крышу, побрел закрайком в намеченном направлении. Но тут напал на семейство рыжиков. Под кустом багульника высунул на дождь округлую рыже-розовую мордочку один гриб, рядом выставил из-под зеленого мха толстый бочок другой. Остановившись, я выцелил глазом еще пяток отборных рыжиков и по-охотничьи покружил в округе. Известное дело – стоит поспешить из леса, как тут же дружно высыпят попрощаться и скользкие маслята, и ядреный груздь, и – радость грибника – тугой царский рыжик. По моим наблюдениям, изредка выпадают немыслимые щедроты и на конец человеческой жизни. А не должно бы так, труднее уходить. Опять же, почему бы нет, если заслужил человек старанием? Наверное, потому я и заблудился, что одолевали меня в этот день странные мысли.

На мягкой моховой подстилке ноги пружинили. Остро и пряно пах осенний лес. Звучала в нем спущенная дождем с небес тихая музыка. Мне уже виден был выход из распадка – полустертые следы дороги круто сворачивали за гору. Почти бегом выбежал я на нее, поддерживая обеими руками горбовик, и распахнулась широкая падь. Мокрая белесая дымка застилала ее, но вдали смутно виднелись какие-то постройки. Дух мой взыграл, я споро зашагал к ним, в надежде встретить людей и вызнать, где я очутился. От леса слышался ровный льющийся шелест, а по другую сторону от меня звуки дождя будто тонули в высокой перезрелой траве. Лишь единожды донесся оттуда одинокий голос необобранного куста черемухи, заманчиво поблескивавшего черными ягодами посреди неровно выкошенного лужка.