Вольные переводы

Дождь и снег, снег и дождь, в круговерти ночной!

Мне тебя не найти никогда.

Образ твой, как виденье, всегда предо мной.

Я ищу тебя всюду, всегда!

Где же ты, где же ты, где же ты?

Ветер мысли туманные в дождь уносил,

Ветер вихрем кружился, кружился и выл…

ЧЕРНЫЙ ВОРОН

Почти закончен путь, и тянет оглянуться,

Взглянуть хоть раз на склоны гор вдали,

Но вороны мне вслед, злорадствуя, смеются:

«Назад ты понапрасну не смотри!».

Туман скрывает путь. Как тут не заблудиться?

Как верный путь до дому мне найти?

А вороны опять, злорадствуя, смеются:

«И в день грядущий тоже не гляди!».

И в неизвестности ищу я путь дорогу,

Смогу ль ее я до конца пройти?

Вернусь ли я когда-нибудь к порогу?

Мне ворон кличет беды на пути…

Пусть горе с радостью соседствуют друг с другом,

Мгновенье жизни, как во сне, пройдет,

А вечность всех простит и вновь пойдет по кругу –

Все в бесконечности пространства пропадет!

КОТОРЫЙ ЧАС?

Уже, пожалуй, слишком поздно,

Огонь тревоги не угас

И нет в душе моей покоя:

Который час? Который час?

Я в ожидании рассвета, –

Ночь до утра гостит у нас:

Часа уж три, наверно скоро:

Который час? Который час?

Три – только трет, – тьма безпросветна,

Всю ночь я не смыкаю глаз.

Тринадцать раз вокзал гудит мне:

Который час? Который час?

Толпятся мысли в коридоре,

Возница ночи их не спас.

Звонят вопросы в телефоне:

Который час? Который час?

О Боже! Дождь, как враг мой злейший,

Затопит скоро весь Парнас.

Ночь превратилась в бесконечность:

Который час? Который час?

Я, как Бодлер – поэт печали.

Его спросили, как-то раз:

«Который час?» – И он ответил:

«Час опьянения сейчас!».

Тициан Табидзе

ИЗ КНИГИ «ГОРОДА ХАЛДЕИ» L’ART POETIQUE

Ваза Прюдома любовью разбита,

Я ее розой Хафиза лечу.

Тайна Бодлера цветами укрыта,

Я в саду Бесики их посажу.

Все, что в дороге при встрече случайной

Взгляд мой и душу к себе привлечет,

В строчках тенистых, на ветке печальной,

В гнездах стихов по пути отдохнет.

В шуме признаний не слышно поэта,

В буйстве цветов не найти первоцвет,

Молча, прошу я у музы совета,

Прячут ресницы желанный ответ.

Взгляд твой загадочный ранит мне душу –

Я посвятил тебе страстный сонет,

Но, когда голос чарующий слышу,

Тут же я вдруг забываю куплет.

Знаю, что счастье придет лишь с тобою.

Светом невинным белеют снега.

Я красоту твою лаской укрою,

Благословлю тебя кубком вина.

Сказки тебе расскажу про Халдею,

Песни спою про ее города.

Страсти теплом на груди отогрею

И никому не отдам никогда.

Слов я алмазы тебе собираю,

Музой из них бриллианты точу,

Я свою роль до конца доиграю,

Песнь лебединую в небе спою.

Если ж вороны мой голос заглушат,

Я тебе шепотом их пропою.

В Грузии песни за душу их любят,

Розы бросают к ногам соловью.

Ладо Асатиани

НА КАРТЛИЙСКОЙ ДОРОГЕ

Взгляни, мой друг, на это поле,

Здесь маки буйно расцвели.

За старой крепостью на воле

Они приют свой обрели.

Здесь майский день, здесь рай небесный,

Здесь ароматов благодать.

Цветов прекрасных дар чудесный,

Нас учит жить и умирать.

Они всех радостно встречают

И в трудный не бросают час,

В последний путь нас провожают

И в грусти утешают нас.

Взгляни, мой друг, на эти маки,

Все поле будто бы горит,

Как будто вывешены флаги,

Как будто музыка гремит.

Цветы – хорошая примета,

Улыбка женщины их взгляд.

Не жду я у судьбы ответа,

Целуя все цветы подряд.

Взгляни, мой друг, на это поле,

Здесь маки буйно расцвели.

За старой крепостью на воле

Они приют свой обрели.

В ГРУЗИИ

Рождались в Грузии с мечтой

Вернуть бы детство изначально

И с ностальгической тоской

Любили красоту печально.

Самоубийство чуждо нам!

За честь мы жизни отдавали.

И по трагическим следам

Из пепла жизнь мы возрождали.

И умирали мы с мечтой,

Чтоб хоть на миг вернулось детство.

Ее безгрешной красотой

Мы измеряли совершенство.

Нам предки завещали так:

Чтоб знали мы и дети наши,

Что честь достойной жизни флаг!

Чтоб жили, «смертью смерть поправши».

За праздник жизни тост я пью,

За непрерывность обновленья,

И смерть презрев, я песнь пою

О счастье нашего рожденья.

ЗАЗДРАВНАЯ

Нет слов, жена моя красива, но лучше хочется порой, –

Походка легкая газели и взгляд, искрящийся весной.

Страна моя, ты так красива, что не сравнить тебя с другой,

Ведь даже красота Тамары бледнеет пред твоей красой!

«Сердце мужчины опасней пучины,

В море любви так легко утонуть.

Верные жены – оплот для мужчины,

Но за чужой мы торопимся в путь».

Трубите так, чтобы клинки алели!

Мы молодеем в яростном бою.

Я пью за то, чтоб нивы зеленели,

За Грузию, за Родину мою!

Трубите так, чтоб кровь кипела в жилах,

Светицховели песнь я пропою,

Чтоб голос гор услышали в долинах, –

Как кипарисы, мы стоим в строю.

Трубите так, чтоб слышали нас предки,

В святых могилах, средь церковных плит,

Чтоб знали все, что стрелы наши метки,

А верность долгу крепче, чем гранит.

Когда б в меня по девять раз стреляли,

То девять раз я б усмехнулся вслед.

Мы никогда свой пост не покидали,

Ведь мы с войной знакомы с малых лет.

Трубите в рог, скорее в рог трубите!

Чтоб старость не подкралась к нам, как волк.

Наряд грузинский гостю подарите,

Так нам велит гостеприимства долг.

И песня наша, как Светицховели,