Волошский укроп

— Это вы верно подметили. Для полноты картины расскажу, что случилось в эти три дня. Объявил я на заутрене, что вора поймал, который деньги из кармана у прихожанина вытащил. Предложил зайти ко мне, опознать кошелек. Явились ровным счетом сорок человек, причем даже те, у кого отродясь ни карманов, ни кошельков не было. Никто ни цвет правильно не назвал, ни сколько денег внутри… Врут, представляете? В храме Божьем врут! Не смущаясь ни на мгновение. А с виду благопристойные люди, перед иконами земные поклоны бьют, ни единого причастия не пропускают. Только я думаю, что для Господа милее один искренне покаявшийся вор или убийца, чем толпа вот таких фальшивых праведников.

Ершов хотел возразить, но тут, наконец, ему подали пирог и адъютант отвлекся. Митя же поймал полового за рукав:

— Скажи, мил-человек, а чего это у тебя сегодня чай такой душистый?

— Дык мы ж, барин, на Духов день завсегда особленную траву тудыть бросаем…

— Это какую же? — неожиданно заинтересовался и сыщик.

— Дык сушеную мяту. От ней-то самый дух и есть.

Мармеладов вскочил на ноги в невероятном возбуждении.

— О! Первая мысль! Понимаете, господа? Первая мысль чаще всего самая правильная и бывает. Зря отмахнулся от нее в министерстве. Я ведь когда телеграмму читал, поначалу тоже отметил, что сухость для мяты не изъян. Напротив, в засушенном виде ее чаще используют. А турок написал, — он торопливо полез в карман и вытащил изрядно уже помятый бланк, — вот здесь… Прочтите, Алексей Федорович!

— «…придется выбросить», — монах озвучил уже известную остальным строчку. — Постойте-ка, вы говорили, что османец торгует пряностями. Зачем же ему избавляться от того, что можно с выгодой продать?

— Гляди ты, святоша, а понимает в коммерции, — процедил кавалергард, ничуть не подобревший от пирога.

Никто не обратил на его слова внимания. Митя и Алеша с нетерпением ждали дальнейших объяснений Мармеладова, и они тут же последовали.

— А все потому, что речь здесь вовсе не о траве. Под мятой зашифрован персонаж женского рода, и я уверен, что это может быть только Анастасия. И теперь я еще сильнее переживаю за судьбу девочки.

— Но похититель пообещал вернуть дочь г-на Арапова завтра вечером, в целости и сохранности, — подал голос Ершов.

На этот раз его удостоили вниманием. Митя проворчал в ответ:

— Своим подельникам басурманин тоже, поди, многое обещал, да кроме смерти они ничего не дождались.

— Это обещание Чылгын кюрта более всего меня и беспокоит, — с жаром подхватил сыщик. — Шпион уже узнал и сообщил подельникам в Петербурге о тайной встрече. Отчего бы не вернуть дочку обер-полицмейстера нынче же? К чему ждать до завтра? Мне в голову приходит только одно объяснение: турок попытается сорвать переговоры, а может быть устроить скандал, чтобы предать огласке тайные планы… В любом случае, ему нужно, чтобы г-н Арапов и вся полиция Москвы не вмешивались в это дело еще сутки. Потому и дал слово не обижать малышку. Но его обещания — пустой звук, тут Митя прав. А слова в телеграмме жестокие: «засохла, придется выбросить».

— То есть вы хотите сказать… Возможно, душегуб уже… Убил девочку? — теперь и кавалергарда проняло, с него снова слетела вся претенциозная суета, как белые зонтики с одуванчика. Сидит покрасневший, напуганный.

Мармеладов молча кивнул. Алеша же уронил голову на руки и что-то зашептал. Все решили — молитву, но Митя, сидевший к брату ближе всех, вдруг удивленно вскинул бровь:

— Стихи?!

Монах тоже покраснел, от смущения.

— Да вот… Почему-то проплыли в голове строчки, будто бы облака по горизонту: «Цвет жизни сохнет от мучений, печально младость улетит…»

— Пушкин, — узнал Мармеладов. — Из ранних элегий.

— Как-то врезалось прежде в память. Мне все печальное легко удается запомнить, — оправдывался Алеша. — а теперь вот выплыло. Вы сказали «сохнет», я и откликнулся…

Митя смотрел на брата с восхищением.

— Алеша, милый мой, ты гений! Ведь это просто чудо — так угадать. А, Родион? Он-то не знал, что шпионы и раньше цитировали Пушкина для шифровальных целей.

— Я все больше убеждаюсь, что предатель из Петербурга, адресат Чылгын кюрта, является большим почитателем Солнца русской поэзии, — кивнул в ответ сыщик. — Может быть поэт поможет нам определить место, где держат девочку? Ведь очевидно, что на рынке турок больше не появится, мы его место раскрыли. Значит он должен сообщить, где его искать по необходимости и куда передавать весточки. Уверен, адрес конспиративной квартиры зашифрован в последней фразе.

— «Использую базилик». И что это значит? — почесал затылок Митя. — Вот уж не думаю, что у Пушкина где-то в поэмах встречается базилик.

— А может, тут нужна вовсе не ботаника, скорее архитектура? Вдруг имеется ввиду «базилика», — в голосе Алеши послышался азарт, не слишком пристойный для его сана. — В Москве много церквей построенных по такому принципу, с колоннами внутри.