Волшебник на пути. Последний путь чародея

Мысль о диктаторе, способном знать, какие тайны люди скрывают у себя в головах, вызывала у Рода сейчас такой же холодок как и тогда — но Пересмешник выглядел ни на день не старше, чем в то время, когда Род видел его в последний раз. Душу его на мгновение пронзила горькая обида на такую несправедливость — что он вон так состарился, а вот Пересмешник — нет!

С другой стороны, Пересмешник выглядел древним старцем и в то время, когда Род впервые узнал его.

Пересмешник ссутулился, приглядываясь к лицу Рода и хмуря брови:

— Я тебя знаю.

— Ты никогда раньше не видел этого лица, — заверил его Род.

Глаза у Пересмешника расширились.

— Нет видел, хотя тогда на нем было поменьше морщин, и волосы над ним были чёрными! — Он резко развернулся к селянам. — Среди нас лорд–чародей! Схватить его! Дави его! Начните рвать лордов здесь!

17

Селяне уставились на Рода, словно громом поражённые; а затем в страхе зашептались.

— Чего ждёте? — закричал Пересмешник. — Взять его! Связать! Повесить!

— Так он же чародей, — объяснил один из селян. — Он же скуёт нас дурным глазом, превратит нас в жаб!

— Да он всего лишь человек, как любой из вас! — завизжал Пересмешник. — Его может и называют чародеем, но он никакой не чародей — всего лишь коварный подлый шпион! — И резко развернувшись, нанёс Роду удар ногой.

Род оттолкнулся от земли, вскакивая на ноги, но этого хватило лишь для того, чтобы удар угодил ему в плечо вместо головы. Левую руку пронзила боль, но он заставил себя подняться и блокировал следующий удар правой, а затем в свою очередь нанёс ложный удар в голову и сделал быстрый тычок в диафрагму. Пересмешник отвалил, держась за живот, но тем не менее сумел прохрипеть:

— Владей он магией, я был бы жабой, а не боксёрской грушей! Нет у него никакой магии!

— Ты немного отстал от жизни, — уведомил его Род, и спроецировал на противника взрыв чистой ментальной энергии. Пересмешник пронзительно завизжал, хватаясь за виски, и упал.

Род прекратил выброс, когда из ночи материализовался высокий чёрный конь. С возгласами суеверного страха селяне дружно попятились. Род вскочил в седло, развернул Векса и обратился к крестьянам, стараясь взглянуть каждому в глаза:

— Ворона убралась из вашей деревни — я её прогнал. Она владела собственной магией, но не смогла устоять против моей. Я нашёл ваших жён, детей и родителей и передал им, что они могут возвращаться. Отправляйтесь по домам, так как я пообещал им найти вас и отправить назад. Идите лучше по домам, пока некоторые из вас не пали в бою с солдатами королевы, а остальные — не отправились гнить в тюрьме!

— Но… но тирания лордов… — сказавший это уставился на лежавшего обмякнув и без сознания Пересмешника и с трудом сглотнул.

— Королева не даёт лордам жестоко обращаться с вами, — объяснил Род, — но у лордов есть свой совет, на котором они не дают ей стать тираном. Отправляйтесь по домам, ребята — возможно это и война Пересмешника, но вам это совершенно ни к чему.

— А как насчёт всех остальных, идущих вместе с нами? — мрачно спросил Николь.

— Им нет до вас дела, — ответил Род, — так же как и Пересмешнику и любому из его подручных — их волнует лишь одно: как бы сломать королевскую власть и самим захватить трон. Они выдают это за борьбу народа, но на самом деле дерутся за возможность определять, кто будет вами править. Не лезьте в это дело, ребята. Ступайте по домам. — И с этими словами он развернул Векса и ускакал в ночь.

* * *

Джорди приносил домой одного оленя за другим, загружая крестьян работой по разделке туш и копчению мяса, чем те и занимались, хоть и беспокоились о его безопасности. После третьего Джорди даже больше не трудился снимать шкуры и как–то маскировать, что именно он нёс — приносил туши домой на плечах и оставлял их на разделку крестьянам — и опять же, после третьего оленя они бросили попытки уговорить его прекратить охоту. Никто не мог уговорить его свернуть с этого пути, а мясо пропадать зря не должно.

Но жена его тревожилась.

— Ты должен прекратить сие, Джорди! Лесничие тебя поймают и, сквайр ты или нет, арестуют — или приведут сделать сие самого Шир–Рифа!

— Не волнуйся, дорогая — я умею скрывать следы. — Джорди протянул руку успокаивающе погладить её по щеке.

Ровена резко отбросила его руку.

Сие не шутки, Джорди! Я ещё даже не родила ребёнка, и вот ты оставляешь меня вдовой! Я не желаю потерять своего мужа!

— Да не волнуйся, милая, не волнуйся! — раскрыл объятия Джорди. — Никто меня не найдёт, никто не поймает!

— Лесничие умеют выслеживать ничуть не хуже чем ты — скрывать свой след, Джорди! Ты должен бросить сие! Мы найдём другие способы прокормить наших крестьян.

— Нет другого способа. — Лицо Джорди посуровело. — Я не допущу, дабы мои арендаторы умирали с голоду.

— Но допустишь, дабы твоя жена осталась одна, уязвимая для любого назойливого приставалы, который пожелает оскорбить её!

— И тебя тоже никто не оскорбит. — Джорди шагнул к ней. — Не тревожься, любимая. Все будет хорошо. Ну, полно, позволь мне обнять тебя.