Волшебники Гора

Хронометры на Горе существуют, но они редки и представляют собой немалую ценность. Например, у нас с Марком таковых не имелось, как и намерений, ими обзавестись. Не то, чтобы мы не могли себе этого позволить, просто обладание столь дорогим аксессуаром, как нам казалось, не слишком согласовалось с нашим обликом простых стражников из вспомогательных отрядов. Впрочем, в большинстве городов, включая, конечно, и Ар, городские власти озаботились тем, чтобы извещать жителей о времени суток. Само собой, официальные часы выставлены согласно расчетам писцов, с учетом астрономических измерений, имеющих отношение к движению солнца и звезд. Точно так же привязан к астрономическим наблюдениям и календарь, провозглашенный гражданскими властями. В распоряжении среднего гореанина имеется множество простых устройств для того, чтобы отметить интервалы времени. Наиболее типичны среди них калиброванные свечи, солнечные и песочные часы, клепсидры и масляные часы.

Я сел скрестив ноги напротив Лавинии, и та, глубоко задышав, сказала:

— Мне кажется Господин тоже чего-то опасается. Простите меня, Господин.

— Отдышись, — велел я.

— Спасибо, Господин, — пробормотала она.

Рабыня, кстати, опустившись на колени, не забыла расставить их в надлежащее положение. В конце концов, в данный момент она находилась перед свободным мужчиной.

Скоро нам предстояло пойти в театр Пентилика Таллюкса, или просто большой театр, по-местному, до которого было больше двух пасангов пути.

— Мне страшно, — повторила она.

— Как все прошло? — снова спросил я.

В этот момент до нас донесся металлический звон. Одиннадцатый ан.

— Еще только одиннадцать, — с облегчением вздохнула женщина.

— Да, — кивнул я и, увидев, как она взволнованно закрыла глаза, спросил: — Боишься?

— Да, — шепнула Лавиния.

На мой взгляд, женщина имела право бояться, в конце концов, она была всего лишь рабыней.

— Что тебя так пугает? — поинтересовался я.

— Он, — ответила Лавиния. — Перед ним мне предстоит появиться, будучи всего лишь рабыней!

— Ах, да, — улыбнулся я.

Признаться, сам я думал, что ее ужас был мотивирован, и это, возможно, было куда более оправданно, тем, что произошло немного раньше, этим утром.

— Расскажи мне лучше о том, что произошло в Центральной Башне, — напомнил я о своем предыдущем вопросе.

— Все произошло почти в точности, как Вы ожидали, — сказала она. — Когда я подошла к Центральной Башне, то опустилась на колени перед гвардейцами. Тубус с письмом, при этом коснулся камней. Я подняла голову и сообщила о своем поручении, о том, что я доставила личное сообщение для Убары, исходящее из дома Аппания. Мужчины прочитали мой ошейник. Для всех я выглядела как одна из девушек Аппания. Правда, насчет того, что меня допустят внутрь, сами гвардейцы поначалу были настроены довольно скептически. Однако, к их удивлению, им сообщили, что меня нужно пропустить к Убаре.

— Доступ тебе обеспечило то, что Убара предположила, что сообщение могло было бы исходить не от Аппания лично, все же он никаких особых дел с ней не ведет, а от одного особого человека из его окружения, — объяснил я. У Талены должно было появиться подозрение, а возможно даже надежда, на то, что это письмо написано кем-то, кто ее очень интересует. Тем более что послание было заявлено как «личное», что должно было не только подтвердить ее подозрения, но и взволновать и заинтриговывать женщину.

— Да, Господин, — согласилась Лавиния.

Она, конечно, получила рапорт от гвардейцев, что руки пришедшей к Центральной Башне рабыни закованы в наручники за спиной, а тубус висит на шее. Таким образом, женщина не могла вскрыть и прочитать письмо, а значит, она, скорее всего, остается в неведении относительно его содержания. Лавиния, кстати, и вправду о сути послания знала лишь в общих чертах, поскольку, в то время как мы с Марком, при поддержке Фебы, приглашенной в качестве эксперта, вчера вечером составляли его, сама она находилась у досок информации, собирая для на нас любые сплетни, которые могли бы показаться интересными. Для рабынь вообще лучше подходить к общественным доскам сообщений либо вечером, либо очень рано утром, тогда меньше шансов, что будет много народу, а, следовательно, и меньше вероятность того, что их могут побить. Конечно, моя рабыня в целом представляла и смысл написанного, и свою роль в наших планах. Само письмо, конечно, как и было договорено, написал Марк.

Встретив Лавинию в заранее оговоренном месте, после того, как она покинула Центральную Башня, я снял с нее наручники и забрал тубус. Потом, я выдал ей плащ, и мы, каждый своей дорогой вернулись к инсуле Торбона.

— Продолжай, — бросил я.

— Гвардейцы, первым делом проверили наручники, — сообщила она, — и признали, что мои руки я в них надежно обездвижены.

— Ожидаемо, — кивнул я.

То, что рабыня сразу пришла с руками скованными за спиной, конечно, гвардейцам было только на руку. Таким образом, им не потребовалось использовать свои собственные наручники, прежде чем вести ее внутрь дворца.

— Потом они взяли меня на два поводка, — продолжила Лавиния.