Волшебники приходят к людям

Четыреста лет учил Дракон людей унижаться, продавать и предавать. И научил.

Собственно, горожане не так уж и ненавидят своего Дракона. Конечно, приходится раз в год отдавать ему девушку, но глухонемая душа на то и глухонемая, чтобы не слышать чужого горя, и слепая — чтобы не видеть его.

И ведь этот, свой Дракон защищает от других драконов, а они, может быть, еще куда хуже.

Да, никто не поможет Ланцелоту.

Боязливые жители города кричат вслед ему:

— Уезжайте прочь от нас! Скорее! Сегодня же!

Даже травят его собаками.

И все-таки он вызывает Дракона на бой.

И тогда... Тогда страх возникает в самом Драконе. В этом нет ничего удивительного. Истинная храбрость не уживается с жестокостью. Драконы трусливы, даже и огнедышащие. Запомним на всякий случай и эту тайну, которую столько веков повторяют сказочники.

Чтобы избежать сражения, Дракон передает Эльзе отравленный ножик. Один укол — Ланцелота не станет, и он будет править спокойно, как и все прошедшие четыреста лет.

Дракону необходимо, чтобы именно Эльза убила Ланцелота, — во всем городе, может быть, только у нее живая душа. А живые души опасны драконам, драконьей власти, всему проклятому драконьему делу; только они смертельно опасны ему.

Ядовитый нож в руках Эльзы.

Еще неизвестно, на что она решится, она и сама не знает этого. Не глухонемая, не мертвая душа у нее, но уснувшая. Ведь и Эльза долго дышала воздухом лжи. Уснувшая, озябшая, замерзшая душа.

— Эльза, я всегда говорю правду. Мы будем счастливы, поверь мне, — убеждает ее Ланцелот. — Ах, разве знают в бедном вашем народе, как можно любить друг друга? Страх, усталость, недоверие сгорят в тебе, исчезнут навеки, вот как я буду любить тебя.

Только теперь Эльза совсем оживет. И, прозрев, она швыряет в колодец отравленный Драконий нож: лучше умереть, чем предать любимого.

Дракону приходится сражаться с Ланцелотом. Одна за другой падают все три головы Дракона. Но и Ланцелоту не легко. Где-то далеко в горах лежит он, смертельно раненный.

И как это ни странно, как это ни страшно — ведь в городе ничто не переменилось после гибели Дракона. «Люди, раз примирившись с рабством, нелегко привыкают к свободе», — сказал мудрец.

Был у Дракона презренный холуй, готовый на все слуга — Бургомистр. Теперь ему приписывают победу. Бургомистр становится правителем города. «Да здравствует победитель Дракона!» — кричат горожане, когда он проходит по улицам. Садовник даже цветы приучил кричать эту здравицу. Правда, львиный зев каждый раз, крикнув «Да здравствует победитель Дракона!», показывал язык. Но кто обратит внимание на дерзкий цветок.

Ах, как быстро иногда души уродуются и гибнут; насколько медленнее и труднее воскресают они. Но все-таки ведь осмелилась Эльза швырнуть в колодец отравленный нож, осмелился львиный зев показать язык.

Осмелиться! В этом все дело. Видели же люди, как сражался Ланцелот: подвиг его отзовется в сердцах.

Дракон — тень труса на земле. Он рождается вместе со страхом и исчезает, когда рассеивается страх.

И, думая об этом, мы раскрываем мудрую сказку замечательного чешского писателя Владислава Ванчуры «Кубула и Куба Кубикула».

Сто лет назад, когда земля была молода и все верили сказкам, бродили по чешской земле из поселка в поселок медвежатник Куба Кубикула со своим ручным медвежонком Кубулой. Как-то расшалился медвежонок и, чтобы унять его, Куба Кубикула рассказал сказку о медвежьем страшилище Барбухе, у которого голова как у шершня, вместо когтей жала, а шуба из дыма.

Ночью проснулся медвежонок — что-то примерещилось ему, — страшилище тут как тут. И пахнет от него гарью; чем не дракон, только что маленький.

И уже не один глупый Кубула, но и славная его подружка, дочка кузнеца Лизанька, побаивается Барбухи. Пройдут годы, превратится медвежонок во взрослого медведя и Лизанька вырастет; что, если и страшилище это, Барбуха, вырастет в их сердцах? Как им жить тогда?

«Пчелы жалят того, кто их боится», — напоминает старая чешская пословица. «Твой страх делает смелым врага», «Страх больше самой беды», «Трусливый подгоняет убегающего», — вторят ей другие пословицы.

И еще: «Страх страшнее смерти!»

... Тихо в древнем государстве чехов и словаков. Если прислушаться к мертвой тишине, покажется, будто из-за каменных стен, из глубоких подвалов гестапо доносятся стоны тех, кого пытают фашисты.

Это уже не сказочный сон, а явь.

Год сменяется годом: сороковой, сорок первый, сорок второй... Ванчура мог бежать из порабощенной страны, но как оставить родину в самую тяжелую годину?!

По радио передают списки расстрелянных фашистами. Значит, надо работать и за тех, кого нет больше в живых. Ванчура помнит: «Трусливый подгоняет убегающих», но верно ведь и другое: один смелый останавливает тысячу потерявших надежду.

Пишет ли в эти тяжкие годы сказки Владислав Ванчура, лучший чешский сказочник, придумывает ли их? Или все его силы поглощены борьбой с фашистами? Но даже если мысли его сейчас бесконечно отдалены от сказок, каждый чех, взглянув в глаза Ванчуры, пожав его руку, без слов вспомнит историю о Кубуле и Кубе Кубикуле, и надежда затеплится в сердце.