Волшебница для короля

— Нет! Ты не сделаешь этого! Опомнись, Илар! Ты заигрался!

Этен молчал, не поднимая взгляда, и мне невольно пришла на ум ассоциация с осужденным на смерть, чья голова уже коснулась плахи.

— Позволь мне самому решать, о чем и когда я буду жалеть, — медленно проговорил Илар, нахмурившись и продолжая смотреть на Этена.

— Илар, нет! — рявкнул Кроу, тесня растерявшегося Этена прочь, подальше от Илара, толкая его себе за спину. — Ты не прольешь ни капли крови Этена! Вы оба мои сыновья, но я не дам тебе сделать этого. Благо Аренции не стоит этого! Ничто этого не стоит!

Этен заморгал и, кажется, впервые за все время посмотрел на Кроу, во взгляде его сквозило недоумение и растерянность. Такие же эмоции отразились и во взгляде Илара.

— Пролить кровь Этена? — возмутился он. — Я что, по-твоему, совсем с ума сошел?! Конечно, об этом не может быть и речи! Ты как будто сам поверил в байки, которые мы с тобой вместе выдумывали. — Илар обернулся к Анри и спросил: — Брат короля, второй после королевы в очереди на престол после моей смерти, — брак с ним позволит Тимерии снять проклятье, а вам — избежать позора и оставить в Аренции присланное войско?

Анри оторопело кивнул. Илар вздохнул и почесал бровь, а затем снова посмотрел на Этена. Улыбнулся весело и по-мальчишески.

— Что ж, братик. Хватит прятаться в тени.

Глава 52

Я едва дождалась момента, когда закончились официальные поздравления, а мы с Иларом наконец смогли поговорить с глазу на глаз. Вокруг шумел пир, лорды и леди, забывшись в празднестве, вели себя не лучше дальней родни на тех свадьбах, на которых я уже успела побывать. Мы с Иларом сидели за отдельным столом, справа от нас тихо переговаривались о чем-то Анри и Кроу и, кажется, были полностью довольны друг другом. Этен и Тимерия перебрасывались многозначительными взглядами через стол и явно не могли дождаться, когда уже праздник переместится в другой зал и начнутся танцы.

— Ну и что все это значит? — зашептала я, наклонившись к Илару. — Ты и Этен? Братья? Что? Я еще не отошла от новости о том, что он за мной шпионил по твоему заданию.

— Ну почему же, — Илар поднял брови и отпил немного из кубка. — Судя по тому, что моя мантия не горит, ты меня простила. А что касается Этена, — начал он уже серьезнее и бросил взгляд на Кроу, — он действительно мой брат, только узнал я об этом всего несколько лет назад. Этен вырос в трущобах Монтевира и, по правде сказать, когда я привел его во дворец, выглядел так, как будто мне стоит внимательнее следить за тем, не изменилось ли количество вилок за столом и не исчезли ли кольца с моих пальцев.

— Этен был... — Я посмотрела на камергера, который, держа спину идеально прямо, развлекал беседой кого-то из лордов. Взгляд его при этом был цепким, внимательным, а количество вина в бокале, скорее всего, не менялось, сколько бы Этен ни прикладывал его к губам.

— Вором, да. Я был в городе инкогнито, и мне пришлось расстаться с изрядным количеством монет, чтобы выкупить Этена из банды, куда он угодил. От Большого Бо. Сейчас той банды уже, конечно нет, как и Большого Бо. — Илар жестко ухмыльнулся. — Этен поначалу не понимал, чего я от него хочу, смотрел волком. Все ждал подвоха. Семнадцатилетний волчонок, который привык кусаться. Так я нашел брата.

— Но... как так получилось? — задала я давно интересовавший меня вопрос. — Твоя мать... и Кроу?

— Что? — возмутился Илар. — Нет! Этен — сын Кроу. Только Кроу. Этен брат мне так же, как Кроу — отец.

Я прищурилась, и Илар закатил глаза.

— Этен сын Кроу и женщины из народа, которые называют себя детьми дороги. Сын цыганки. И... — Илар замолчал, подбирая слова. — Я не знаю всей истории. Кроу рассказал мне об этом, когда я стал юношей, чтобы уберечь от ошибок, которые часто совершают юноши, пока думают совсем не головой. Кроу встретил женщину в порту, рядом с заведением мадам Виктуар. Это...

— Я догадалась, — махнула я рукой, с содроганием вспомнив разбойников.

— Да. Кроу встретил неподалеку от того борделя юную цыганку и решил, что она — из тех женщин, кто всегда рад мужчинам, готовым платить. Они провели вместе ночь, и... я конечно не могу ручаться, но Кроу говорил об этом с такой тоской. Мне кажется, он влюбился, хоть в то время был уже совсем седой, да и вообще, Кроу и влюбленность... звучит дико. Так вот, Кроу ушел из трактира, где они сняли комнату, утром, пока цыганка спала. Оставил ей деньги — щедрое жалование, столько не зарабатывают за месяц даже лучшие шлюхи. О том, что дочери цыган скорее позволят снять с себя голову, чем продадутся, Кроу узнал позже.

— Получается...