Волшебное зеркало Тимеи

Зоя властно махнула рукой. И я увидела, что ладони ее покрыты едва заметным пушком, напоминающим птичий.

— А эти яблоки, что дают здесь, просто объедение, не правда ли? — вновь громко воскликнула она, обращаясь ко мне.

— Да… — пролепетала я, прильнув к экрану. Баден-Баден… Лесной санаторий в окрестностях Баден-Бадена…

Неожиданно второй мужчина громко каркнул.

— Зачем ты включил какой-то путеводитель, Артур? — затравленно чирикнул кто-то, и я увидела, как из длинного коридора приближается гибкая светлая тень. — Вот и Франц недоволен!

При этих словах Франц нахохлился точь-в-точь как ворона.

Строгая красавица в костюме что-то вещала с экрана по-немецки, и я напряженно вслушивалась в ее грубоватую речь, ловя каждое слово.

Неожиданно среди словесной шелухи прозвучало название «Kieferparadies».

Я подалась вперед и вся обратилась в слух.

«Это настоящий райский уголок, расположенный в удаленном, но необычайно живописном месте. Сейчас мы расскажем о нем подробнее. До санатория «Kieferparadies», буквально утопающего в соснах, можно добраться…»

— Выключи четвертый диск! Бернадет не разрешает его включать! — с нарастающим испугом прочирикала тень за моей спиной уже чуть ближе.

Я оглянулась и увидела бледную белесую женщину с глазами, близко посаженными к носу. Она смотрела как умалишенная.

Зоя нажала на пульт, и изображение исчезло.

Мне оставалось услышать совсем чуть-чуть… Красавица-диктор готова была вот-вот произнести такие важные сведения…

Я взглянула на пульт в руке Зои. Вырвать его силой и дослушать диск?..

Но пациенты-полуптицы, сбившись в стаю, наблюдали за мной настороженно и исподлобья, словно готовясь кинуться и заклевать в любой момент.

Ощущение злого бессилия охватило меня.

Наконец, совладав с этим чувством, я поняла, что делать на втором этаже больше нечего.

— Адью, — вызывающе попрощалась я с собратьями по несчастью.

Франц снова каркнул мне в ответ. Остальные промолчали. Зоя, подняв бровь, посмотрела на меня с недоуменным высокомерием, а Артур схватился руками за голову и вновь уставился на шахматную доску. На голове у него вздыбился хохолок.

При виде этой безумной картины я почему-то вспомнила домик взбалмошной Розы и ее неистово барабанящего мужа.

Семеня рваными тапками по полу, я метнулась к лестнице и бросилась вниз.

И на первом этаже попала прямо в объятия Хлои.

— Все в порядке, — шепнула она. — Вам удалось узнать что-нибудь полезное, Мари?

— Да, почти удалось… — поблагодарила я ее. Я понимала, что существуют названия, которые в этих стенах не произносятся вслух.

— Даже брат не знает, где находится это место… Это закрытая информация. При приеме на работу я подписала договор… — словно извиняясь, произнесла она.

Я кивнула.

— Понимаю.

Хлоя быстро сунула мне в руку пакет.

— Вам нужно переодеться. Больничную форму возьмете с собой. Я отвлеку Ганса. Как нам повезло, что Вильхельм болеет!.. Здесь мое старое невзрачное платье — оно не даст прохожим запомнить вас. Потом без сожаления выбросите его.

— Спасибо, Хлоя!..

Схватив пакет, я рванулась было в комнату, но девушка вдруг удержала меня за рукав рубашки.

— Подождите, Мари… — раздался шелест.

Она взглянула мне в глаза. Взгляд был пристальным и взволнованным.

— Мари, вы должны понимать, почему я выделила вас среди всех остальных. Почему решила помочь.

Я почувствовала, как мурашки поползли по телу.

Хлоя продолжила:

— В ваших вещах я обнаружила нечто… Это лежало в кармане сумки.

Она разжала ладонь, и я увидела на тонких девичьих пальцах сверкающую монетку. Одну из тех, что дал мне на булочки Грег Андерсон.

— Возьмите, она вам пригодится.

Больше Хлоя не сказала ни слова и лишь подтолкнула меня к двери комнаты.

Через несколько минут я, в просторном платье мышиного цвета, уже стояла возле вахты, глядя сквозь оконное стекло, как Хлоя, жестикулируя, что-то горячо доказывает стражу ворот — одному из тех двоих из ларца.

Наконец, Ганс кивнул и двинулся вдоль ограды, удаляясь от выхода.

Увидев это, я выскочила из здания и, едва касаясь земли, побежала по тропинке.

— Скорее, Мари! — прошелестела Хлоя, тревожно глядя в спину бодро шагающего парня.

Я быстро приоткрыла створку ворот, с благодарностью кивнула Хлое и выбежала наружу. В глаза ударил яркий свет солнца.

Чуть поодаль у дороги примостилась маленькая желтая остановка. На прикрепленной табличке числился только один номер — 62.

Через мгновение подошла маршрутка — чистенькая, синяя с белой продольной полосой.

Я уселась в нее, и каменная ограда санатория «Kieferparadies» медленно поплыла мимо.

ГЛАВА 40

Кроме меня в маршрутке были томная дама с маленькой девочкой. Девочка, сосавшая голубой леденец на палочке, при виде меня насупилась и вжала голову в плечи. Дама мельком взглянула на мое платье, потом на лицо и слегка отстранилась.

— Не бойся, Эльза, бабушка с тобой, — строгим, едва слышным голосом принялась она внушать ребенку по-немецки. Девочка вынула изо рта конфету и затихла, время от времени окидывая меня испуганным взором.