Волшебные сказки Азерота

К тому времени лодка Эри полностью разрушилась, и матросам «Ветреного» казалось, что она стоит на воде как на твердой земле. Они вытаскивали из гавани тонувших моряков, а теперь пришли, чтобы спасти жрицу моря. Матросы кричали ей, чтобы она поднималась на борт и спасла себя, но, что бы они ни говорили, она не шла к ним. Дрожа от трепета, они смотрели на нее и на то, как под ее ногами поднимается огромная, устрашающая стена. И они содрогались от страха, когда видели, как русалки появляются над водой, а затем ныряют, кружа вокруг жрицы и вокруг стены, и как одна из них снова и снова возвращается к Эри, хотя сама выглядела ослабшей и истерзанной до крови ревущим ветром, водой и камнями. Матросы «Ветреного» не могли ничем помочь, а лишь смотрели – смотрели и звали Эри. Огромная стена поднималась все выше и выше, поравнявшись сначала с носом «Ветреного», а затем и с его мачтой. А Эри продолжала бесстрашно стоять на ее вершине. И пока стена росла, некоторые из самых старших русалок, истратив все свои силы, погибали. Они безжизненно всплывали на поверхность и исчезали, превратившись в пузырьки. Но другие ру салки не дрогнули. Сердца моряков наполнились состраданием, и теперь они взывали не только к Эри, но и к русалкам, чтобы те пожалели себя и остановились. И русалки остановились, но лишь тогда, когда стена стала настолько высокой, что отбрасывала огромную тень на «Ветреного», и когда силуэт Эри замаячил высоко-высоко над вороньим гнездом и топселем. Тогда в воде осталась кружить лишь одна русалка – та, что вместе с моряками снова и снова звала Эри и спрашивала, закончили ли они. Когда Эри наконец повернулась, будто желая ответить, она рухнула вниз, обессилев, как и мертвые русалки, пенившиеся на волнах.

Она упала с самого верха той стены под горестные вопли матросов «Ветреного». Безжизненно погрузившись в холодные, мутные воды, она ушла прямиком на дно гавани.

Матросы «Ветреного» видели, как последняя одинокая русалка нырнула за ней, и они видели, как волны забились о стену, когда Эри перестала их сдерживать. Стена выдержала. Матросы могли порадоваться хотя бы этому, но их ликующие возгласы стихли, когда они увидели, как русалка всплывает на поверхность с их жрицей, но та не шевелилась и не дышала. Матросы «Ветреного» спустили шлюпку и подняли русалку – да, русалку! – и Эри на палубу корабля, отчаянно крутя лебедки и поднимая шлюпбалку. Тогда другие жрецы моря и матросы занялись Эри, откачав морскую воду из ее легких. Но она так и не начала дышать.

Когда русалка, лежавшая на палубе, достала небольшой нож с перламутровой ручкой, почти никто не пытался ее остановить, – а тех, кто пытался, удержали их товарищи. Она с трудом вспорола ботинки Эри, а затем порезала и ее стопы. Затем потащила неподвижную жрицу за собой; она с трудом двигалась по палубе, отталкиваясь своим большим ярким хвостом, покрытым кровью, чешуей и илом, и пугая матросов этим зрелищем. Русалка все кричала: «В гавань! В гавань!» – и матросы, осмелев и сжалившись, вытолкнули обеих за борт. Эри и русалка рухнули в темную воду и исчезли из виду.

Лишь тогда стойкие матросы «Ветреного» заплакали, скорбя по любимой жрице, которая была их преданным другом и помощницей. Оплакивали они и мертвых – погибших русалок и матросов, – отдавших свои жизни ради них и ради Боралуса. Они ждали, но ничего не происходило, и они заплакали еще горче. Однако едва капитан отдал приказ спустить паруса и приготовиться вернуться в порт, они увидели, как из воды показалась темная голова. Волосы приобрели необычный блеск, но глаза были открыты, и на них смотрело лицо Эри. Вместо сильных ног под водой мелькал русалий хвост. Велика была жалость матросов, но Мать сжалилась еще больше. Халия обнимала Эри за шею, и плакала, и смеялась от радости.

Ныне весь Кул-Тирас знает историю Эри, пусть даже жрица моря и их сестра по оружию не вернулась к ним. С тех пор на страже Боралуса стоит крепкая стена, а его народ чтит русалок, считая их символом высочайшей чести и доброй удачи. А еще символом самопожертвования, ведь с тех пор в той гавани не видели ни одной русалки. Когда тихими вечерами закат порой окрашивает воды гавани в красный цвет, старые моряки считают это приметой хорошей погоды и называют это явление кровью Эри – в память о верной долгу жрице моря и русалке, которая любила ее столь преданно.

Отважная кобольдша и Свечка Без Фитиля

АВТОР Эллисон Айронс

ИЛЛЮСТРАТОР Линдси Буркар

В глубине извилистого лабиринта шахт пришел черед умненькой кобольдши рассказывать другим сказку перед сном. Веточка Усошмыг нашла свечку – такую большую, что не могла даже обхватить ее лапами, – и подожгла промасленный фитиль.

Она чиркнула огнивом, и свет заплясал на грубо вытесанных стенах ее норы. Если кобольды чего-то и боялись, то это темноты, и напуганная Веточка не была исключением.