Волшебный корабль

– Только я вот что скажу: пусть тебе, капитан Кеннит, какая только возможно власть в руки придет, вот. Наподдай ему как следует, паренек, да еще за меня добавь парочку раз. Пора уж ему показать, что капля синей туши, вколотой в кожу, – не основание больше не считать тебя человеком. И не думай, я не то чтобы на каждом углу про это болтаю. Услышь люди, как я тут с тобой рассуждаю, – и кое-кто был бы рад-радешенек пасть мне заткнуть. Но коли уж свел нас с тобой случай – дай, думаю, выскажу, чтоб ты знал: не всяк, который помалкивает в тряпочку, – тебе враг. И все. Вот и все…

Старикан вновь зашелся свистящим кашлем. Похоже, он был здорово болен.

Кеннит с интересом обнаружил, что роется в недрах кармана. Выудив серебряную монетку, он протянул ее старику:

– Уйми кашель глоточком бренди, дедушка. И доброго тебе вечера.

Тот в величайшем изумлении уставился на денежку. Потом потряс ею вслед уходившему Кенниту:

– Я за твое здоровьечко стану пить, кэп! Да! За твое здоровьечко!

– За мое здоровьечко… – буркнул Кеннит больше про себя.

«Вот так оно и бывает. Начал сам с собой разговаривать – и уже не остановиться. Меньше надо нищим на улицах подавать. Люди-то в основном по двое с ума сходят». Он отставил неприятную мысль. По его наблюдениям, избыточная работа мысли вела прямиком к одиночеству и отчаянию. Уж лучше вовсе не думать. Уподобиться Соркору… который, по всей видимости, в это время мечтает о застенчивой девственнице на своем ложе.

Он, Кеннит, лучше пойдет и купит женщину, которая станет повизгивать и краснеть нисколько не хуже – если таково будет его желание, оплаченное звонкой монетой.

Им еще владела задумчивость, когда ноги принесли его к веселому заведению Беттель. Вечер был не из теплых, но, странное дело, у порога ошивалось гораздо больше бездельников, чем он ожидал. А еще там торчали двое вышибал – по обыкновению улыбчиво-наглых. Кеннит мысленно пообещал себе, что однажды сотрет с этих рож намертво приклеенные ухмылки.

Один из двоих осмелился этак лениво обратиться к нему:

– Вечер добрый, капитан Кеннит.

– Добрый, – отозвался он весьма сухо.

Кто-то из лоботрясов пьяно захохотал, отчего безмозглый смех распространился и по всему сборищу. Кеннит быстро взошел по ступеням. Музыка сегодня доносилась изнутри заведения определенно громче обычного, ноты звучали фальшиво. Внутри к капитану подскочил все тот же мальчик-слуга. Кеннит вытерпел его расшаркивания, рассеянно кивнул – дескать, удовлетворен – и шагнул во внутренние покои.

Там, внутри, обстановка отличалась от привычной настолько, что его рука сама собой потянулась к рукояти шпаги. В комнате торчало слишком много народу – и это при том, что Беттель никогда не позволяла клиентам засиживаться. Пришел выбрать себе временную подружку – ну и забирай ее в отдельную комнату веселиться. Это тебе не какой-нибудь дешевый матросский бордель, где девок можно шлепать и тискать, пока на какой-нибудь не остановишься. Нет! У Беттель приличное заведение. Все чинно-благородно…

Однако сегодня здесь явно происходило что-то не то. В воздухе витал густой запах циндина, а в креслах, где принимали изящные позы продажные красотки, развалясь сидели мужчины. Девки же стояли по углам или сидели у клиентов на коленях. Улыбки у них были неуверенные, смех вымученный. Кеннит обратил внимание, что они все время поглядывают на бандершу. Кеннит тоже на нее посмотрел. В этот раз ее черные волосы были завиты блестящими крутыми кудряшками. И даже многочисленные слои пудры не могли скрыть капель пота на ее лбу и верхней губе, а дыхание явственно отдавало циндином.

– Капитан Кеннит, радость моя! – при виде его воскликнула Беттель с обычной своей наигранной приязнью. И пошла навстречу, распахивая руки для объятия, – но, конечно, в последний момент восторженно заломила их перед грудью. Сверкнули позолоченные ноготки. – Посмотри только, радость моя, что я для тебя приготовила! Подожди чуток и…

– Не хочу ждать, – бросил Кеннит досадливо.

Его глаза уже обшаривали комнату. «Где?..»

– Я знала, я знала, что ты всенепременно пожалуешь! – знай ворковала бандерша. – Да, когда «Мариетта» причаливает в порту, это теперь трудно с чем-либо спутать! Мы тут все-все-все истории о твоих похождениях слышали! Но мы будем так счастливы, так уж счастливы, если бы ты надумал сам нам обо всем рассказать!

И она знай хлопала накрашенными ресницами, не забывая выкатывать пышную грудь, еле помещавшуюся в тесном вырезе платья.

– Будь добра, мне то же, что и всегда, – сказал Кеннит.

Но она уже ухватила его руку и собралась не то к сердцу прижать, не то утопить в ложбинке между волнующимися полушариями.

– То же, что всегда? Да наплюй ты на это «всегда», мой капитан! Люди не затем посещают заведение матушки Беттель, чтобы получить нечто обычное. Пошли лучше со мной, я кое-что тебе покажу. Я тут для тебя кое-что приберегла…