Волшебный корабль

– Буду работать, пока длится стоянка в порту. Но, думается, здесь у меня больше шансов попасть на какой-нибудь корабль, идущий в Удачный, чем в других портах, куда «Жнец» может завернуть после. – Альтия знала, что на этом следовало бы и закончить, но любопытство подвигло ее спросить: – А ты что делать намерен?

– Не знаю еще. – Он вдруг усмехнулся ей и признался: – Мне, знаешь ли, место второго помощника предложили. Оплата почти вдвое против того, с чего я у них начинал, да и «второй пом» на ярлычке смотрится куда как получше, чем «третий». Может, и стоит остаться – хотя бы ради этого. Я пока предварительно согласился, но бумаг еще не подписывал. – И, очень внимательно следя за выражением ее лица, он добавил: – С другой стороны, если бы мы нашли приличный корабль, идущий в Удачный… я бы тоже на дом родной вовсе не отказался взглянуть.

Сердце Альтии провалилось куда-то в желудок. «Нет, – сказала она себе. – Пора с этим завязывать!» Она растянула губы в улыбке и вымучила этакий небрежный смешок:

– Ну и какова вероятность, что мы снова окажемся с тобой на одном корабле? Не очень-то на это похоже.

Брэшен по-прежнему пристально вглядывался в ее лицо.

– А это зависит, – сказал он, – от того, насколько мы с тобой постараемся. – Собрался с духом и добавил: – Я тут за тебя кое-кому словечко замолвил… Сказал, что ты вкалывала не как юнга, а как самый настоящий матрос. И старпом со мной согласился. Чего доброго, за этим-то капитан тебя и зовет. Может, тоже предлагать будет остаться. На более выгодных условиях.

– Спасибо, – неуклюже ответила она.

Неуклюже не оттого, что чувствовала особую благодарность, скорее наоборот: в ней начали разгораться первые искорки гнева. Он что, вообразил, будто без его «словечка» ее и за моряка не призна́ют? Нет, она и так полностью заслужила каждый грош матросского жалованья, и в особенности то, что причиталось ей за свежевку на промысле. А он с этим своим «словечком» отнял ее собственные заслуги! Ей оставить бы это мнение при себе, но она все же добавила:

– Полагаю, они и сами уже поняли, вкалывала я или нет.

Брэшен все-таки слишком хорошо знал ее. Он поспешно извинился:

– Да я совсем не то имел в виду. То, что тебе не за так просто деньги заплачены, – это все видят. Ты всегда была отменным моряком, Альтия. Это плавание на «Жнеце» только сделало тебя еще лучше. Случись мне в шторм работать на мачте, я, право же, хотел бы, чтобы рядом со мной там была именно ты. И наверху, и на палубе – на тебя можно положиться всегда!

– Спасибо… – повторила она на сей раз еще более неуклюже, ибо имела в виду именно поблагодарить. Она знала – Брэшен подобными комплиментами не разбрасывается. – Надо мне бежать к капитану, а то как бы он своего доброго мнения обо мне не переменил, – добавила она, подыскивая предлог поскорей улизнуть.

Не успела она сделать и шага, как он вновь ее окликнул:

– У меня свободное время, и я иду в «Красный карниз». Там недурно кормят и подают отменное пиво, недорогое притом. Увидимся на берегу!

Альтия поспешила прочь, надеясь, что, если не замечать странного взгляда, брошенного ей в спину Риллером, этот взгляд так в воздухе и растворится. Вот же зараза! Она-то предполагала пожить на борту, работая на разгрузке и снабжении корабля, пока не найдет место на следующем. Но с Брэшеном кончится только тем, что придется ей отправляться на берег и снимать комнату. Уже стукнув в двери капитанской каюты, она сообразила, что едва не вошла туда с весьма мрачным видом. Пришлось срочно придавать физиономии приличествующее случаю выражение.

– Войди! – раздалось изнутри.

За все время плавания Альтия всего раз или два сподобилась заглянуть в столовую для начальства. И теперь, войдя, лишь убедилась, что ничего особенного это помещение собою не представляло. Верно, «Жнец» был кораблем-трудягой, а груз его – мясо, жир, сало – к благородным причислить было невозможно. Но верно было и то, что ее отец, например, нипочем не потерпел бы у себя суеты вроде той, которую застала вошедшая Альтия.

Капитан Зихель восседал за столом, а за плечом у него топтался старший помощник. Перед капитаном на столе стоял денежный ящик, лежали стопка ярлычков-рекомендаций, гроссбух и корабельная печать. Альтия знала: кое с кем из команды уже произвели расчет в этот же день. Те, кого под стражей привели на борт из тюрем и долговых ям, сошли на берег свободными. Им, правда, не досталось платы за год жизни и работы на корабле, но каждому вручили ярлычок, подтверждавший затраченное время и труд, и расписку о погашении долга. Альтия попробовала представить, куда, в какие дома этим людям предстоит возвратиться – если они еще стоят, те дома… Потом перехватила взгляд капитана и вернулась к реальности.

– Согласно приказанию явился, кэп! – доложила она лихо.

Капитан заглянул в раскрытый гроссбух:

– Эттель, юнга. Вот здесь у меня пометка, что ты заработал дополнительную прибавку, потрудившись для нас еще и свежевщиком. Это так, юнга?

– Так точно, кэп.

Покамест спрашивали и подтверждали очевидное, Альтия стала ждать, что он скажет еще.