Волшебный Замок Фей

Чёрный Рыцарь снял перстень повиновения с Яшиной руки. В тот же миг Яша проснулся. С криком ужаса отпрянул он от чёрного великана. Невероятные кошмары и преступления, лабиринты и тупики потустороннего мира открылись ему во время сна, благодаря волшебному кольцу, про ещё одно удивительное свойство которого Чёрный Рыцарь совсем забыл.

— Что случилось? — властелин тьмы удивлённо вскинул брови. — Почему ты так испугался? Ведь мы не сделали тебе ничего плохого. Ну, не бойся, я не надену больше тебе этого кольца. Что же ты ответишь мне?

— Вы сказали, что я смогу стать командиром отряда пажей, лишь добровольно захотев этого. Но я не могу вот так сразу согласиться. Головой я понимаю, что ваше предложение заманчиво и выгодно для меня. Но сердце не слушает голову, не соглашается и спорит.

— Так дайте же, дайте мне его сердце! — не удержавшись, вскрикнула Карла и снова пошла красными пятнами, но под свирепым взглядом своего господина осекла́сь, смешалась и вновь приняла ничего не выражающий, «бледный» вид.

— Я знаю, — продолжал Яша, и голос его окреп, в нём даже послышались насмешливые нотки, — что должен всё как следует продумать и убедить сердце прислушаться к голове.

— Вот видишь, как умно ты умеешь рассуждать, — Чёрный Рыцарь снисходительно похлопал Яшу по плечу. — Нет, я не ошибся в тебе! Какие магические знаки я раскрою перед тобой! Скольким волшебствам обучу!... Я покажу тебе сокровища своего царства, сделаю сильным, всевидящим! А когда-нибудь мы вместе отправимся на решающее сражение с Ним. Сейчас же я оставлю тебя в покое. И вы тоже, Карла и Га, не тревожьте его. Пусть поживет, как хочет, оглядится и привыкнет. А чтобы не скучать, вот тебе, мальчик, другой перстенёк. Бери, бери, не бойся. Надень сам. Взгляни, какой красивый изумруд украшает его. Потерев камень трижды, ты сможешь удовлетворить любое своё желание, кроме тех, конечно, которые могут повредить мне. А пока — до свидания.

С этими словами вся «троица» растворилась в воздухе, будто никого и не было вовсе. Снова тишина в прекрасном зеркальном зале с фруктовыми деревьями посередине и фонтаном, сверкающим в отсветах люстр разноцветными брызгами.

И в таком нагромождении волшебств, посреди страшного и неизведанного мира, спрятанного от всего живого, сгорбившись под тяжестью непосильного испытания, сидел и смотрел задумчиво на магический перстень четырнадцатилетний мальчик Яша. Ни одной живой души рядом. Не

от кого ждать помощи, не у кого спросить совета! И тут он вспомнил о силе изумрудного перстня. Яша потёр камень и сказал: «Покажи, пожалуйста, кого-нибудь из моих друзей!» Вмиг все люстры погасли. Притих фонтан. Зажглось зелёным пламенем кольцо. Его блики метнулись на одну из стен, превратив её в зелёный экран, на котором, будто в кино, мальчик увидел…

Кот Крокодил, бабуля Ягуля и её Горынычи

Сладко спят на пуховой перинке под мягким одеялом Санька и Танюша. Никогда ещё у близнецов не было таких удобных постелей. Спят себе да безмятежно посапывают. Но вот видит Яша: румяная бабуля, ласково улыбаясь, наклонилась над детьми, почему-то понюхала их, причмокнула и облизнулась. На цыпочках отойдя к окну, она вдруг свистнула в два пальца. Тут же в окно влетели (Яша ясно это видел) два настоящих молодых, бравых да удалых Змея Горыныча. А у двери, будто на страже, косил жёлтым глазом чёрный котище невероятных размеров. Бабуля, ещё раз глянув в сторону спящих детей, зашептала:

— Что, сыночки, вроде бы наши детки-конфетки (тут она как-то мерзко хихикнула) готовы? Отъелись, отмылись — вона какие гладенькие да чистенькие стали! Теперича можно и к сгово́рному ужину готовиться.

— Ура! — заорали было радостные Горынычи.

Но бабуля их быстро успокоила, бросив одному в пасть ведро, а другому — тряпку. И правильно сделала. А то как пить дать разбудили бы детей.

— Эка вы, бестолочи! Надо всё по-тихому делать, по-хитрому: отпугнуть лакомые кусочки недолго!

— Га-фа-фа, фы-фе, ко-ко-фу! — забубнили забитыми пастями братья Горынычи, детинушки-зме́юшки.

— Да тише вы, и́роды! Тьфу на вас! — и бабуля (откуда только сила взялась?!) — хрясь! Хрясь! Каждого деревянной ложкой по пучеглазой башке.

Тут же братья тряпку с ведром выплюнули, и один из них спросил почти шёпотом:

— Мамань, а можно их прямо сейчас ам-ам? Под пиво, с хренком! Лёшка-Горыныч вчерась цельную бадью хрену приволок — у мужиков в деревне спёр.

— И то, верно Димка-Горыныч говорит. Чего тут нам, маманя, вала́ндаться! Под пивко их, с хренком! Сами управимся, неча никаких гостей звать.

— Цыц, глупые-неразумные! Надобно не токма о своём пузе думать! Жить-то дальше на какие-такие шиши собираетесь? Вот то-то и оно! Пора, сынки, и о будущем подумать. Решила я вас женить.

— Маманя! Уважила! Да я с самого раннего детства об женитьбе мечту имею! — обрадовался один.

— И я жениться непрочь! — загоготал второй братец.