Волшебство не вызывает привыкания-4

Плыть нам предстояло прилично – аж до самого Туапсе. Сейчас там царила сплошная краснота с редкими вкраплениями черноты. Некогда популярный туристический город полностью вымер и потихоньку поглощался Хаосом. Не самое лучшее место для путешествия, но выбора у нас особо не было.

Наши конкуренты отправились по воздуху, но их сопровождали два боевых вертолёта. И даже тот факт, что по заверениям Покровительницы до места добрался всего один, меня нисколько не вдохновляло. Нам и его хватит с головой, чтобы пасть смертью храбрых, но глупых. При всей моей склонности к авантюрам, это явно не та машина, против которой хочется воевать.

Поэтому прежде всего меня интересовал план, что заготовили сопротивленцы. Он не поражал стратегическим гением, и был прост, как гвоздь в крышке гроба.

– Будем караулить у выхода, – поведал мне Решала. – Много их вылезти не должно, постараемся взять врасплох. Если не получится, попробуем сбить в воздухе. На месте разберёмся.

Вообще-то это был мой любимый слоган, но после встречи с Пелагеей лезть на рожон категорически не хотелось. Наоборот, я то и дело ловил себя на мысли послать все эти местечковые разборки по известному всем адресу и уехать вместе с дочерью куда подальше. Пусть кто-нибудь попробует нас остановить, удачи.

Всё упиралось в «последнюю» волю старушки, которая никогда на моей памяти не ошибалась. Хоть и видеть могла одно только прошлое. Раз она не хотела, чтобы волшебная вещица досталась Шевцову, значит на то есть серьёзная причина. Вряд ли горе-завоеватель будет использовать артефакт в качестве последнего аргумента. Скорее всего, он с его помощью раздолбает всё, до чего дотянется.

Оставалось надеяться, что у прозорливого Глеба всё схвачено, ведь я обещал дочери вернуться. На прощанье она подарила мне свою любимую побрякушку – небольшой металлический брелок в виде карандаша. Внутрь вставлялся грифель, и им можно было рисовать. Я сам когда-то купил его Пелагее, только старый стержень уже давно сломался. Теперь брелок болтался у меня на ремне, как талисман. Была мысль оставить его, чтобы не потерять, но я решил не доверять такую важную вещь чужим людям. Возможно, эта единственная вещь, что напоминает ей о прежней жизни…

Найду новый грифель и верну, вместе с альбомом для рисования. Так будет гораздо лучше.

Мы дождались глубокой ночи, после чего пересели на катер, который осторожно спустили на воду с помощью специальной лебёдки. Наш корабль являлся одним из тех сторожевиков, что курсировали по границам бухты, так что до открытого моря оставалось не так уж и далеко. Дежурные, что торчали на палубе, старательно делали вид, что нас не замечают. Игорь завёл мотор, а Борисыч встал у штурвала, не включая огней. Видимо, его дар позволял спокойно видеть в темноте.

Некстати вспомнилась Эльга, но я прогнал тяжёлые воспоминания и сосредоточился на миссии. Не время хандрить.

Мотор на катере стоял серьёзный, однако беспокоиться о шуме не стоило. Даже если в такой поздний час кто-то услышит наше тарахтение, то он не придаст этому особого значения. Здесь все давно уже привыкли к вечно снующим катерам и моторным лодкам, что выполняли роль пассажирского транспорта. Это на соседние корабли можно перебраться по мосткам, да и то не везде.

Ночью плавучий комплекс, что остался за кормой, куда больше напоминал город благодаря многочисленным разноцветным огням. Одни горели ровно, другие перемигивались. А вот впереди у нас была одна лишь тьма и неизвестность. Луну затянуло тучами, ещё больше снизив видимость. Нам же такая погода была только на руку.

Одно плохо – морским гадам ночная пора до лампочки. Но наш шустрый катерок с острым носом, принадлежащий в прошлом каким-то спортсменам, ещё нужно было для начала догнать. На открытой воде он спокойно разгонялся до восьмидесяти километров в час. Вроде бы на автомобиле эта скорость не кажется чем-то запредельным, а вот в полуоткрытой рубке ощущения были совсем другие. Прохладный ветер наотмашь бил в лицо, стоило только приподнять голову чуть выше лобового козырька. Хорошо хоть брызги сюда почти не залетали, даже когда корпус зарывался в очередную волну.

Такая быстроходная по морским меркам цель имела лишь одну уязвимость – если налетишь на какое-нибудь препятствие, мало не покажется. Тут вся ответственность ложилась на рулевого, который вынужден был прокладывать курс в кромешной темноте. Однако Борисыч вполне справлялся. Судя по карте, мы шли преимущественно вдоль береговой линии, но сильно к ней не приближались.

Если кто-то и заметил одинокий шустрый объект, ему пришлось оставить свой интерес при себе. Лишь однажды неподалёку промелькнуло что-то похожее на гигантский гребень, но он быстро отстал, а Борисыч вытер пот со взмокшего лба. Хотя температура за бортом, мягко говоря, бодрила.