Волшебство за поворотом

Элишка, воспользовавшись отвлечением колдуньи, бросилась в прихожую и отворила дверь. Ярослав побежал за ней, чтобы помешать, но опоздал – четверо молодых людей и кот вошли в дом. Волшебник тяжело вздохнул: и почему молодежь такая импульсивная и недальновидная?! Войти в дом Устины не так уж и сложно! А вот выйти… Но, сжимавшие друг друга в объятиях Влад и Элишка, равно как и устремившаяся к Игорю с пламенным взором Агния, об этом не думали. А задумывались ли о чем-нибудь Виктор и Слава, было не понять по их сосредоточенным лицам.

Зато по лицу Устины, когда Ярослав к ней обернулся, хорошо было видно, что уж она-то все прекрасно понимает. И, скрестив руки на пышной груди, колдунья с усмешкой глядела на принца, ожидая, когда же он обратит на нее внимание. Дождалась – Влад выпустил из объятий Элишку и, поверх ее головы, заглянул в столовую. Лицо его сделалось каменным и, отстранив от себя девушку, принц молча двинулся к ведьме, шагая все быстрее. Устина быстро поняла, что ей грозит новая драка, потому как, хоть Влада и учили, что женщин бить нельзя, он, по всей видимости, собирался сделать для колдуньи исключение. Еще бы! Трудно сдержаться, когда встречаешь человека, по вине которого на целый год потерял человеческий облик!

Глава двадцатая, в которой Людмила и Расмус выясняют отношения, а Лена Вишневая начинает спецоперацию

В квартире присутствовали явные признаки того, что совсем недавно тут побывал отряд спецназа. Стоило признать – действовал он аккуратно и материального ущерба не нанес, но следы остались, и замок-электрошокер был сломан – а ведь их так трудно теперь достать! Волшебное зеркало, висящее в прихожей, показало запись происшедшего, откуда Людмила и Расмус узнали, что Элишка и Алиса исчезли в неизвестном направлении. Маг был раздосадован тем, что не предусмотрел возможность проявления агрессивной глупости Лены, и беспечно оставил девочек и Влада одних. Но, в то же время, его порадовала смелость и находчивость девчонок, сиганувших с четвертого этажа. Людмила же справедливо считала это ужасным риском, неоправданной глупостью и черствостью по отношению к чувствам матери! Другими словами – волшебница была в ужасе.

К счастью, волнение Людмилы не успело перерасти в истерику, потому что Расмус тут же спокойно предложил ей позвонить дочери. Дрожащими пальцами женщина набрала номер телефона и, услышав через пару гудков голос Элишки, чуть не закричала от радости. На вопрос где она находится, Элишка бодро, но подозрительно быстро ответила, что все хорошо, они с Алисой и Ярославом в гостях у Устины. Затем послышался шум и крики, после чего связь прервалась, а на дальнейшие звонки Элишка не отвечала. Людмила попробовала дозвониться племяннице – та ответила сразу же, но повторила лишь то, что сказала Элишка, добавив лишь, что у них там полный бедлам, и попросила больше не отвлекать.

– Успокойся уже, – посоветовал Расмус, выхватывая трубку у Людмилы из рук. – Они в доме Устины – тебе же сказали. Сейчас и мы туда поедем – мне нужно только немного отдохнуть, а тебе – принять душ. В камере можно, ведь и вшей подцепить.

Немного успокоенная разговором с дочерью и племянницей, Людмила, мысленно ругая всю полицию Старгорода и изнеженность Расмуса, которому, видите ли, требуется отдых, отправилась в ванную. Выйдя оттуда, с тщательно вымытой головой и благоухающая ароматом розы, коим обладал гель для душа, найденный ею на полке, Людмила прошествовала на кухню, где расположился на отдых маг.

Расмус устало опустился на стул и, сняв свою короткую льняную куртку, бросил ее на прямо пол. Войдя, Людмила подняла ее и, аккуратно повесила на спинку другого стула. Наблюдавший за этим Расмус, хмыкнул и поинтересовался:

– И когда ты успела стать такой чистоплотной?

– А я никогда и не была неопрятной! – возмутилась волшебница, не взглянувшая на мага ни разу с тех пор, как они уселись в машину. – К тому же, у меня муж и дочь – приходится много убирать.

– Людмила – домохозяйка! Кому сказать – никто не поверит! – засмеялся Расмус. – Дом в глухой деревне, глупый муж, ребенок – и на это ты променяла свою прежнюю жизнь и прекрасные карьерные перспективы?

Людмила бросила на чародея гневный взгляд и хотела начать доказывать ему, что ее жизнь теперь гораздо лучше, чем раньше, но, увидев упрек в серых глазах Расмуса, не посмела открыть рот. Маг не спрашивал – он порицал ее. И за то, что она разрушила свою блестящую карьеру, и за то, что отдалилась от привычного ей мира, а главное – за то, что предала самого Расмуса. Со всей отчетливостью Людмила поняла, как сильно он обижен на нее, до сих пор обижен. Вот оно – гипертрофированное самолюбие! Все волшебники такие… Ярослав – счастливое исключение. Может, потому он такой слабый маг?

– Знаешь, что в твоем поведении меня раздражает больше всего? – негромко спросил Расмус.

Людмила саркастично усмехнулась и ответила: