Вольтанутые Хроники. Книга 1

Только-только обсудили с бабкой невесту Юхука да косточки ей тщательно перемыли, новые гости на порог! К знахарке вдруг наведалась барыня, о которой Менузея хозяйке всю осень рассказывала. Снадобья ей какие-то понадобились, вот она о том знакомстве и вспомнила. Зелий накупила полную котомку, да со старухой они, наверное, полдня проговорили. Бабка даже ожила после того разговора, так её потешил интерес к себе столь богатой и знатной особы. Только поглядывать на кухарку стала как-то странно, будто спросить о чём хочет.

Менузея терпела-терпела, да и спросила прямо, в чём дело-то?

— Забрать тебя барыня хочет, — огорошила её знахарка. — К себе на работу переманить. Спрашивала у меня разрешения да выясняла, не боишься ли ты магов.

— При чём здесь магия?

Посмотрела на неё удивлённо бабка да как начала хихикать — сидит и трясётся, будто куль мелких смешинок по комнате рассыпает. Отсмеявшись, вытерла слёзы, от смеха на глазах проступившие, да и спрашивает:

— Неужто, ты с ней целый день тогда разговаривала и не поняла, что с магичкой беседуешь? Да ещё и не простой?

— Да откуда бы я узнала? Я ведь магов сроду не видела.

— Оно-то так и есть, — вдруг расстроенно вздохнула старуха. — Прожила столько лет, а что ты в своей жизни видела? Только и радости у тебя — Хрыську по крыше погонять.

Не понравились Менузее её слова, ох, как не понравились. Но смолчала, ждала, что знахарка ещё скажет.

— Хочешь, обижайся Менузея, хочешь нет, а надо тебе к ней переходить. Ведьма она, конечно, сильная, да и характер крут, но ты с ней поладишь, раз уж со мной ужилась. Мне-то совсем немного осталось, а помру я, куда ты денешься? Мало того, что ты — горянка, для здешних чужая. Так здесь тебя ещё и много лет знают как мою помощницу, связываться с тобой побоятся. А вдруг ты проклятия какие знаешь аль заговоры? Всё одно уезжать придётся. Зачем же удобный случай упускать?

— Да что вы такое говорите? Зачем меня вдруг гоните? — всхлипнула, не удержалась Менузея.

— Правду я говорю, чего уж тут скрывать? — вздохнула бабка. — Зелья мне, конечно, помогают, да только и они не всемогущие. Надеялась я, молодильного на дольше хватит, но что-то и оно уже плохо действует. Пора мне думать, как вы без меня тут будете. Юхук, почитай, пристроен, а вот ты…

Дальше Менузея её не слушала, плакала. И ночью потом проснулась, снова плакать начала, старухины слова вспомнив. Так и заснула в слезах.

Утром же проснулась с готовым планом. Если она ведьме так нужна, пусть барыня пособит бабке. Маги-то умеют жизнь продлевать. И тогда знахарку со спокойной душой можно будет на Юхука и его семейство оставить. Невеста, видно, человек хороший, вон, как ласково на него поглядывала. Небось, натерпелась в жизни, тепла не много видела. Дети у неё тихие, добрые. Хрыську ни разу не пнули, хотя она совсем распоясалась к концу вечера, с рук не сходила. Да и взрослые уже, будут помогать по хозяйству.

А коли ведьма откажется ей помочь, Менузея тут останется, что бы там бабка не говорила.

Старухе она ничего не сказала, барыню решила подождать. Чувствовала, не отступится та, ещё появится. И не прогадала — магичка объявилась очень скоро. Менузея ей прямым текстом всё и выложила. А что вокруг да около ходить? За пустые разговоры денег не платят.

— Не проста ты Менузея, ох не проста. Не зря я тебя сразу приметила, — покачала головой ведьма.

Кухарка смотрит на неё и не поймёт: сердится она или, наоборот, довольна? Будто улыбается, а глаза вон какие серьёзные.

— Полный откат я сама не сделаю, сложно очень, — начала объяснять магичка, будто Менузея в этом что-то понимает. — А комплекс оздоравливающих заклинаний смогу наложить и подпитку магическую включить. Только не простые они, подготовиться надо будет к процедуре, артефакты нужные привезти…

— Не пойму я слов ваших мудрёных. Говорите коротко, берётесь помочь?

— Берусь. Многого не обещаю, но лишние года твоей бабке подарю. Только ты мне кое в чём поможешь. Заодно и проверим, не испугаешься ли ведьмы, сможешь ли у меня служить.

Менузея и не думала в помощи отказывать — раз надо, так надо. Стоит сказать, ведьма во время чародейства и вправду выглядела «раскрасавицей»: глаза желтющие, аж светятся в темноте, бурю вокруг себя такую подняла, что весь мусор в воздух взвился — Менузея еле проплевалась потом, а вширь как начала расти — одежда на ней затрещала, кухарка сама слышала. Да только, что в этом такого страшного, чтобы от работы отказываться? Или она думала, раз деревенская, так её никто и не пугал её раньше? Те же бесхвостые, которые когда-то в детстве выскочили на них, были куда страшнее. Хоть и давняя история, а до сих пор коленки дрожат как вспомнит.