Воображаемые жизни Джеймса Понеке

Как вы можете догадаться по моему состоянию, в котором я это пишу, поправиться мне не удалось. Я таскал свое жалкое туловище от одной работы к другой, и, хотя команда и не давала мне поблажек, ко мне особо не лезли, а иногда даже давали подольше полежать в гамаке. Мы выжили, и раз нам выпала такая удача, никто не хотел нарваться на гнев морских богов, которые нас спасли. Сонг делал все, что мог, чтобы скрыть мою слабость – работник из него был отменный. Знаю, что обязан ему, как и другим, своей жизнью.

Мы вошли на Темзу в ясный день. Издалека, намного выше по течению, до меня донесся запах Лондона, старой грязной шлюхи. О, она кусается, я знаю. Где же мое уважение? Нет уж, теперь Лондон стал мне близкой подругой, которая заставила меня заплатить за каждую шалость, за каждое светлое пятно радости. Я испытывал к ней привязанность, подпорченную следами оспы у нее на шее, дырами в ее чулках, зловонием ее нижнего белья. И все же она возбуждала мою страсть, и знакомую, и новую одновременно. Я по-прежнему жаждал попробовать ее на вкус. Она по-прежнему могла нарядиться в свои лучшие лохмотья, сверкая глазами и обнажая плоть, заставляя мое сердце биться чуть чаще. Я был болен и жалок, полон тоски по Итану, полон неистовой скорби по Билли и Генри. Но Лондон, эта соблазнительная девка, по-прежнему держал меня в рабстве.

Я был глупцом, я был уверен в этом до глубины души, и, более того, подозревал, что принес несчастье всем, кто меня любил. Я стольких потерял. Те же, кто остались невредимыми, были под защитой своего положения в жизни, своего места в обществе, так тщательно выстроенном такими же, как они. Несмотря на то что Художник был уже за границей в очередном путешествии, он и его семья теперь были наиболее дороги моему сердцу. Они и еще мистер Антробус. Как бы мне хотелось не злоупотреблять так их гостеприимством. И все же я знал, что могу попросить семью Ангусов о помощи, по крайней мере в том, чтобы найти дорогу домой, и что я навеки у них в долгу, и что как-нибудь найду способ воздать им за доброту.

Так все и вышло. Едва узнав о моем прибытии, мистер Ангус послал за мной кэб. То, что я пережил крушение «Перпетуи», было для них чудом – они уже оплакивали и меня, и корабль, и большую часть команды. Увидев меня снова, мисс Ангус была потрясена, и вот они с мисс Херринг уже много месяцев ухаживают за мной в комнате, которую мистер Ангус так щедро мне предоставил. Он говорит, что другие его сыновья выросли и покинули его, так что теперь я должен стать ему сыном, и я наконец согласен быть тем, кем он хочет, потому что знаю, что без них был бы мертв.

Мы с мистером Сонгом расстались вскоре после того, как «Элиза» пришвартовалась. Мне вряд ли доведется иметь лучшего друга, чем он, но его семья и его дом не в Лондоне, и он намеревался продолжить свое путешествие так скоро, как только сможет. Перед тем как расстаться, я по-дурацки сгреб его в объятия, которые он выдержал через силу, после чего наказал мне выздоравливать и, наконец, не оставаться ложкой на всю жизнь, и мы оба рассмеялись с таким чувством, что сами удивились, и уголки моих глаз наполнились внезапными слезами.

Подъехавший экипаж гремел моими костями всю дорогу до дома Ангусов, и после того, как из меня вытянули мою историю и отправили в постель с бульоном, я проспал три дня. Проснувшись, я совсем не мог встать, и мисс Ангус забеспокоилась и послала за врачом. Врач говорит, что у меня самый ужасный ревматизм, какой ему приходилось наблюдать у такого молодого пациента, и что он вряд ли сможет прописать мне что-нибудь, кроме отдыха и хорошей диеты, подходящей для больных. Я болен костями. Болен до костей. Я едва могу удерживать себя в вертикальном положении.

Но ты, мое будущее. Ты всегда давал мне повод надеяться. Стремиться в то время, когда ты появишься, когда все, что меня беспокоит, окажется в прошлом. Мистер Антробус часто сидит со мной и рассказывает мне о великих философских учениях и о достижениях в развитии человечества, которые уже происходят. Мне видится, что мы отринем те взгляды и предрассудки, что причинили зло Генри. Те, что я видел вытравленными на спинах Итана и Роберта. С нас достанет борьбы против силы капризов Природы, силы бури и океана. О да, я начал все это уважать.

Слушай, мой милый, мое будущее. Слушай, что я тебе сейчас скажу. В последние несколько дней ко мне стал приходить Билли. Да, мой милый Билли. Поначалу я решил, что он призрак, но нет, каждый день он снова здесь появляется. Наказывает мне выздоравливать. Наказывает стать сильным, и думаю, что мне это удастся. Все это время я думал, что умираю, но теперь мне понятно, что это сердце мое было разбито, а не мое тело. Билли может заставить меня жить, просто приходя сюда. После обеда он сидит со мной, иногда даже держит меня за руку. Он не говорит главного. Не говорит, что его приход – это все необходимые мне доказательства его прощения.