Воплощая мечту (бонус)

Очевидное решение… и резкая острая боль, пронзившая его руку до плеча, стоило лишь коснуться обшарпанной ручки.

Выругавшись себе под нос, Ноал здоровой рукой послал к поверхности приказ отпереться, да не рассчитал силы, отчего дверь слетела с петель, на миг замерцав серебряными искрами.

Шикарно. Он только что нарвался на проклятие.

Столь простая и очевидная ловушка!

Стыдно, Ноал, тебе должно быть очень стыдно!

Рука висела плетью. Но регенерация ведь поможет?..

Неприятным сюрпризом и особым приветом от '‘тестя1' обнаружилась невозможность залечивать свои раны с той скоростью, которая всегда сопровождала мужчину на поверхности. Видимо, на весь город было наложено заклинание… или, что вероятней, улочки складывались таким образом, что их построение вырисовывало на земляном полотне особый узор, призванный ослабить любого, посланного искать выход среди каменных стен.

С одной рабочей рукой драться оказалось не так просто, и в конце первого дня пребывания в городе-лабиринте Ноал чувствовал себя хорошенько потрепанным.

Ловушки, эллины и нимиды, стоило ему пройти проклятой дверью, возросли с геометрической прогрессией, так что не один проход по длинному коридору не заканчивался спокойным променадом. А с наступлением ночи, когда большинство подвешенных над потолком светильников вдруг погасло, и кромешная тьма начала обступать с разных сторон, грозясь завлечь в смертельные объятья, разливая под кожей липкий страх, столь неприсущий наследному киосу Понтона, Ноалу и вовсе пришлось несладко.

Тяжело дыша, Ноал тыльной стороной не поврежденной ладони утер пот, криво улыбаясь.

— Я понял, что ты хотел мне показать, Римонд.

Любовь действительно нужно заслужить.

Лори ради него пришлось пройти длинный путь, намного длиннее этого чертова лабиринта, который вытягивал из него все соки. Ей приходилось потом и кровью доказывать соответствие своего места возле него, проходя обучения у того же Мастера Рила, который никогда не отличался жалостью по отношению к ученикам. Он уговорил ее принять участие в ритуале, а после сражаться с фреоской.

И она безропотно прошла все испытания, являясь простой человечкой, как себя ощущала на тот момент. Не жалуясь и не ропща. Она шла на все это ради него. Преследуя светлое чувство, родившееся в душе.

И она жила с ним бок о бок, трудилась во благо королевской семьи, принимая приказы от таких же слуг, стоящих чуть выше по иерархической лестнице, не в силах сказать слово против. Она была всегда рядом, а он… не замечал ее.

И только этот блондинистый нахал, что начал мозолить глаза после приезда в столицу Аминса, смог раскрыть всю прелесть зеленоглазой девочки, ставшей для него со временем важнее всего на свете.

А ведь наверняка Авери не раз проходил этот лабиринт. Тоже из чувства любопытства Фредона, желающего протестировать сына и узнать, какие из ухищрений его острого ума окажутся для наследника неожиданными.

Интересно, Танасори выглядел также жалко, как он сейчас, израненный и обессиленный после сотни сражений?.. А ведь за первый день ему удалось пройти чуть меньше половины пути к южным воротам. Не так мало, как он предполагал вначале, но и не столь много, чтобы можно было вздохнуть спокойно, ведь впереди его ждут обещанные Римондом бефары.

Мысль о сероглазом оборотне, сопровождающем его Лори, придала сил.

Этот нахал имел наглость целовать ее. У него на глазах.

Следующие встреченные эллины полегли в мгновение ока.

Да, страшно представить, что было бы, если бы он в силу своей слепоты, не заметил не ограненный бриллиант, которым была его девочка. Впрочем, Римонд так или иначе узнал бы о том, что у него есть дочь… и наверняка не стал бы противиться союзу между сыном своего Первого Советника, в чьих жилах текла чистая демоническая кровь и своей малышки.

Злость продолжала помогать игнорировать боль от укусов, порезов и парализованной руки.

Заклинания из гремуара, что теперь отлетали у него от зубов, помогли продержаться всю ночь и еще половину дня, пока за очередной дверью, куда привела его тропинка, не встретился бефар.

Глава третья

Матовая черно-коричневая кожа, острый гребень хрептов, выступающих над позвоночником, могучий разворот плеч, примерно раза в два больше чем у Ноала, и бугристые мышцы, кроваво-красные глаза и ехидный оскал полного острых клыков рот.

— Добрый день.

— И тебе того же, — переведя дыхание, Ноал попытался двинуть поврежденной кистью, но на его желание отозвалось лишь два пальца, едва дрогнув.

Бефар поднял руку, почесав затылок.

— Значит, вот ради кого Хозяин меня вызвал.

«Хозяин».