Вопреки

Каждая маленькая девочка, смотря финальные кадры мультфильма от Уолта Диснея «Золушки» мечтает о королевской свадьбе. Чтобы пир на весь мир, чтобы много гостей из разных стран-государств, в первом ряду, пуская скупую мужскую слезу, сидел бы отец жениха, пряча счастливую улыбку. Обязательно церковные колокола звенели над головой. Платье пышное-пышное, похожее на большое облако, фата длинная-длинная, ее обязательно должны нести мальчики-пажи и девочки-цветочницы. И главное, чтобы у подножия пьедестала, где будут произнесены клятвы верности и любви, ждал принц. Принц твоего сердца.

Это должно было быть, если бы я мечтала о свадьбе, как у Золушки. Замуж за Германа я не вышла. Не потому что он вдруг расхотел, передумал. Нет. Он исправно каждый месяц десятого числа задавал один и тот же вопрос: ты выйдешь за меня замуж. Каждый месяц получал неизменный ответ: нет. Вот так мы живем уже год, и ничего менять мне не хочется.

После похищения и благополучного исхода из этой ситуации в нашей жизни появился Виктор Николаевич Соколов. С первого взгляда он не располагал к себе, вызывал внутреннее напряжение и всегда выдержанно молчал. От скупого разговора с Германом о том, кто этот человек, узнала, что Соколов действительно настоящий отец. На этом мне запретили лезть в прошлое и ворошить давно прошедшие события. Я кожей чувствовала недовольство Германа по этому вопросу. Он привык считать себя сиротой, но через силу, преодолевая свое сопротивление, медленными шагами налаживал контакт с отцом. Как ни странно, Кэтрин сразу доверилась Виктору Николаевичу. Он чаще с ней проводил время, чем с нами, бывая по выходным у нас в гостях.

— Ты проснулась?

Со стороны ванной комнаты появляется Герман. Я сквозь опущенные веки любуюсь его звериной грацией. Для меня он красив до безобразия, паршивец с обаятельной улыбкой. Каждое утро, смотря мне в глаза, просит прощения за свои косяки. Косячит он и сейчас, правда, по мелочи. То забудет мои просьбы, то выключит телефон, то придет слишком поздно, то забудет меня поцеловать. Придраться я всегда найду к чему, позлю его, а потом сама и обижусь на него. В общем живем мы весело.

Если как муж он не очень, как отец – можно выдвигать его кандидатуру на звание «самый хороший папочка». Дочь от него дуреет, а он от нее. Иногда, глядя на то, как Герман и Кэтрин часами валяются на диване, смотря телевизор, ловлю себя на мысли, что нам нужен еще один малыш. Недавно Диана шепнула мне по секрету, что они с Адамом ждут третьего ребенка. Теперь мысль еще об одной дочке или сыне преследует меня каждый день.

— Ты слишком молчалива, - Герман оглядывается через плечо, секунду удерживает на моем лице внимательный взгляд, исчезает в гардеробной. Повод молчать у меня есть, но я пока не уверена, что мои подозрения имеют реальную почву. Хочу сначала сама убедиться в своих догадках, а потом ошарашивать Германа.

— Ты заболела? – голос пропитан тревогой и заботой. Я непроизвольно улыбаюсь, но все так же не произношу и слова. На ходу застегивая рубашку, Герман подходит к кровати с моей стороны и садится. Сразу же тянет ладонь ко лбу. Хмурится, ищет в моих глазах ответ.

— Все хорошо. Я просто выспалась. Кто-то решил дать мне передышку, - лукаво изгибаю губы, Герман хмыкает. Хорошо, что живем в доме, а комната Кэтрин находится в другом конце коридора. Покраснеет даже искушенный в плане секса, узнав, какие у нас горячие ночи.

Секунду над чем-то размышляет, а потом нагибается ко мне и целует в губы. Я не сопротивляюсь и не смущаюсь от того, что не успела зубы почистить. Он меня видел и не в таком состоянии. Несколько месяцев назад меня с ног свалил грипп. Было полной неожиданностью получить со стороны Германа чрезмерную опеку. Он в буквальном смысле мне не давал вставать с кровати, пока температура держалась на критической отметке. Кормил с ложечки, обтирал мокрым полотенцем, пока я пылала, как печка. При этом умудрялся развлекать Кэтрин и работать дома. Тогда я ему от души отсыпала много плюсиков, которые существенно перевесили минусы.

— Я сегодня могу задержаться на работе, так что ужинать начинайте без меня, - встает, заправляет рубашку в брюки, подходит к комоду, на котором лежат его наручные часы. Прикусываю губу, заметив, как привычным жестом надевает обручальное кольцо. Это его инициатива, его желание считать себя моим мужем. Еще один плюсик.

— Я отвезу Кэтрин к Диане, а потом поеду по своим делам.

— Каким делам? – оборачивается, сдвигает брови к переносице.

— Обычным, у меня дел не может быть?

— Нет, - давит взглядом.

— Может я хочу прогуляться по магазинам, - заметно расслабляется, заставляя меня усмехнуться.