Вопреки разуму (СИ)

— Как же ты меня заебал, — прорычал Бальтазар и прикусил кожу на плече Андри. — Какого черта со мной происходит. Даже когда ты не рядом, я думаю о тебе. Блять, у меня на совещаниях стояк; когда устраиваю разборки и выговоры провинившимся сотрудникам — у меня стояк, когда благодарю за работу, черт, снова стояк. Подчиненные верно думают, что я вообще маньяк какой-то, сексуальный. Скоро подавать в суд будут за то, что с членом колом начальник ходит постоянно. Достало пиджаком прикрывать. А у меня блять один ты в голове. Только что происходит или прочитал чего, и сразу мысль «а что бы ты, твою ж мать, про это сказал», «как бы ты поступил». Какого хрена ты сделал со мной? Просто реально заебал. Я никогда и ни про кого столько не думал. А ты потом дома, или припираешься в офис со своей улыбочкой невозмутимой и дразнишь, и дразнишь. Я блять не в себе с тех пор, как трахнул тебя впервые. Не, с тех пор, как увидел тебя такого наглого на пороге своего дома. Наглого, вредного, сексуального. Ну, какого хрена, я спрашиваю? Твои психологические штучки? Хрень какую-то со мной сделал? Признавайся сам, или я трахать тебя буду без перерыва до второго пришествия.

Добавил и третий палец, трахал Андри ими, намеренно долбя пальцами по простате, и с силой держа за волосы, не давая отстраниться, и зло все это шептал на ухо, периодически прикусывая кожу шеи и плеч или оставляя засосы.

— Так трахни, — только и выдохнул Самандриэль, — или будешь трепаться?

— Ну уж нет, — прорычал Бальтазар еще сильнее ускоряя движения своих пальцев, — не сейчас, блять. Проси, чтоб я тебя трахнул. А пока удовлетворяйся моими пальцами. Хоть впрочем, — он отпустил волосы Андри и схватился за его член, пережимая у основания. — Ты у меня не кончишь, пока мне не понравится, как ты меня просишь.

Он тяжело выдохнул, все же держать себя в руках было невероятно трудно, провел языком по своим отметкам на плече Андри, а пальцами продолжал двигать и задевать простату.

— Сам не выдержишь, — простонал Андри, который похоже вовсю наслаждался происходящим, — потому что ты сам хочешь, чтобы я кончил, выстанывая твоё имя. Ты хочешь этого, так поцелуй меня и трахни. Чтобы увидеть, что ты мне нужен.

— Чтоб услышать о новом очередном очке тебе в твоей дурацкой игре? — фыркнул злобно Бальт, — я сдохну от перевозбуждения, ты будешь в этом виноват, но я хочу чтоб ты попросил меня, чтоб сказал, что хочешь меня так же сильно, как я тебя.

— Я не стану тебя просить. А то, что я тебя хочу — ты знаешь и так. Иначе бы я не остался с тобой. По собственной воле. Но я ведь всегда могу передумать, — он повернул свою голову, глядя в глаза Милтона, — давай же, Бальти, поцелуй меня, — Андри прикусил свою губу.

Бальт ткнулся лицом в плечо Андри, едва сдержав горестный стон. Он не мог, абсолютно не мог ничего сделать с собой. Годы работы, уймы клиентов, сложнейшие переговоры, он никогда не сдавался. Никогда ни перед кем не пасовал. Не соглашался, не принимал ультиматумы и… Но не с ним. Это бесило и раздражало.

— Может, это гипноз какой-то гребаный, — пробурчал он, забирая обе руки и лихорадочно спустил свои брюки и боксеры, быстро схватил за затылок Андри, второй нажал слегка на поясницу, заставляя Самандриэля прогнуться и вошел членом. Конечно же жадно впился в его губы.

Андри простонал, оторвавшись от губ Бальтазара и толкнулся бедрами навстречу члену. Больше слов не было. Бальт отпустил многострадальные волосы и затылок Андри, жадно и неистово целовал его шею и плечи, проводил языком по лопаткам и спине, куда доставал. И двигался, мощно и четко, с наслаждением и силой засаживая свой член и медленно его вытаскивая и снова мощно засаживая. Руки обнимали Андри, ласкали соски и грудь, проезжались по животу и касались его члена. Поглаживали и ласкали, прижимали легко яички и снова возвращались на грудь. Самандриэль лишь стонал, позволяя Милтону делать все, что ему заблагорассудится. Бальтазар слегка толкнул Андри к столу, чтоб он мог опереться связанными руками о него и расслабить спину, открываясь для Бальта еще больше. Чем он и воспользовался. Входил максимально глубоко, вытаскивал и снова входил. Его яйца настолько пошло шлепали о промежность Андри, что это лишь усиливало и без того безумное желание Бальтазара. Он был уже близок, и лишь сила воли и желание сделать приятно Андри, заставляющие его дождаться, пока подведет и Андри к краю, удерживали и его самого на краю. Рукой ласкал член Андри в такт своих движений.

— Бальтазар, — безумно простонал Самандриэль, кончая.

Его имя в стоне Андри и в таких всех подобных моментах было настоящим взрывом, и Бальт мгновенно кончил тоже со стоном, в котором было имя его парня. Немного пришел в себя, развернул Андри к себе, глядя в глаза и развязывая руки.

— Вроде бы меня должно отпустить, правильно? — слабо улыбнулся он, все еще в полном расслабоне от оргазма. — А нет. Хочется забросить тебя на плечо и закрыться в каком-то подвальчике до конца мира. Поэтому пошли в душ, чтоб ты вовремя успел сбежать от маньяка меня и успел с ужином.