Вопреки себе (СИ)

Внутри Михаил кипел от гнева на будущего родственника. Как мужчина мужчину он вполне мог его понять: молодому, здоровому мужчине необходима женщина, но скрывать свои похождения Александр мог и получше! Переживая за Адель, Михаил пообещал себе, что непременно выскажет графу, что он думает о его недостойном поведении.

Внимательно наблюдая за сестрой, молодой князь заметил то, на что не обратил внимания отец. А именно то, что она с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться в голос. Последние годы князь Вяземский редко видел подрастающую дочь, поскольку она училась в Смольном, а он сам служил в Британии, но Мишель чаще видел сестру и знал её лучше. Он понял, что она пытается ввести их с отцом в заблуждение, её беда гораздо глубже, чем она пытается показать.

Новость, которую поведала Адель, раздосадовала Михаила, но всё же отец был прав — это не такая трагедия, из-за которой нужно разрывать отношения с любимым человеком. Адель что-то скрывает, это ясно, как Божий день.

Дойдя до дверей спальни сестры, князь вошёл внутрь вместе с ней и запер дверь. Адель в некотором замешательстве взглянула на него.

— В чём дело? — недоумённо спросила она.

— А теперь рассказывай всё, Адель! — потребовал Михаил. — Ты можешь обвести вокруг пальца отца, но не меня.

— Но… я всё рассказала! — растерянно возразила княжна.

— Нет, не всё, я уверен, — покачал головой брат. — Случилось что-то намного серьёзнее, чем внезапное появление на горизонте бывшей любовницы Александра. Я понимаю, что это неприятная новость, но отец прав: из-за такого не разрывают отношения, ибо содержанка — это не жена, и даже не невеста.

— Для меня это уже означает предательство! — хмуро заявила Адель, обиженно отворачиваясь.

Она раздражённо нахмурилась, пользуясь тем, что Мишель не видит её лица. Только допроса брата ей сейчас не хватало!

— Прекрати, Адель! — сурово потребовал Михаил. — Неужели ты не понимаешь, что я хочу помочь тебе?

Внезапно княжна почувствовала, что на её плечах лежит невыносимый груз тайны, которую она узнала, и он давит на неё так сильно, что грозит расплющить и уничтожить. Мишель прав, если кто и может помочь ей, то это он, её старший брат. Довериться ему будет самым лучшим решением, но вначале…

Она медленно обернулась и устало взглянула на брата, сбрасывая, наконец, маску притворства с лица. Мишель сразу же увидел, скольких усилий ей стоило держаться гордо и независимо в присутствии отца, даже плечи её удручённо поникли.

— Хорошо, я всё расскажу, но прежде ты должен кое-что сделать, Мишель, — тихо ответила Адель.

— Что же? — спросил князь.

— Поклянись перед святыми ликами, что сохранишь в тайне всё, что я расскажу тебе, и не станешь совершать никаких безумств, что бы ты ни узнал, — сказала девушка.

— Звучит как шантаж, — недовольно заметил князь.

— По-другому я не скажу тебе ничего, — вздохнула девушка. — Если ты действительно хочешь помочь, просто поклянись подчиниться моему решению, и тогда ты узнаешь всё.

Поколебавшись немного, Мишель подошёл к висевшей в углу иконе и прочитал короткую молитву, трижды осеняя себя крестом.

— Клянусь, что буду молчать и вести себя благоразумно, что бы ни узнал, — сказал он и обернулся к сестре, которая не сводила с него глаз.

— Итак? — тихо спросил князь, опускаясь в мягкое кресло. — Что стряслось на самом деле?

— Я читала его дневник, Мишель, — начала Адель, присаживаясь напротив брата. — Там описаны такие вещи из его жизни, что кровь до сих пор стынет в моих жилах. Он заработал своё состояние не совсем честным путём, сначала на золотых приисках в Америке, потом в диких джунглях Индии… Он взял себе выдуманное имя, потом купил титул…

Она намеренно начала не с самых страшных новостей. До сих пор ей больно было даже вспоминать о планах Александра в отношении её, не то что говорить о них.

— Но это не настолько страшно, Адель, — пожал плечами Михаил. — Подумай сама — что ему было делать? Дворянин, лишённый титула и состояния, ему приходилось как-то выживать.

— Это я понимаю, но как представлю себе кровь на его руках… Это пугает! — прошептала она. — К тому же, это ещё не самое страшное.

— О чём ты говоришь? — Михаил уже терял терпение. — Договаривай, Адель, я умоляю! Мне надоело вытаскивать из тебя информацию, словно клещами.

— В дневнике я прочла, что граф Бутурлин обвинял нашего отца в том, что он предал его, сообщил жандармам, где находится место тайного сборища декабристов. Он ненавидел нашего отца и передал эту ненависть Александру. Умирая, он взял с сына клятву отомстить нашей семье.

— Александр не говорил об этом… — задумчиво протянул князь. — Там точно было написано именно это? Может, ты что-то неверно истолковала?