Вопреки (СИ)

— Почему не посоветовался?

— Я же не тебя с женой развожу. Почему я должен советоваться?

— Ты брачный контракт читал? Последствия развода тебе известны?

— Конечно. Особенно хорошо помню дату окончания его действия… без права пролонгации.

— Ты не слишком рано стал самостоятельным?

— Отец, мне уже за тридцать… Говори, что тебе нужно. Я на серпантине и должен быть предельно внимателен.

— У тебя появилась женщина?

— Какой ты догадливый. Я даже к Насте съездил на могилку. Попросил у неё прощения за новую любовь. Да и детей пора заиметь.

— Завтра приедешь ко мне.

— Нет. К тебе я больше ни ногой. Мне хватило того, что ты сделал несколько лет назад. Встретимся в понедельник после обеда в офисе. Конец связи.

— Клоу… — последнее, что успел услышать Стас и выкинул разговор с отцом из головы.

Перед ним стояла другая задача: привести в порядок пентхаус. После развода он сделает всё, чтобы узнать, где живёт Настя. Заберёт их с сыном и привезёт в Сочи. И они начнут всё сначала. Почти с чистого листа. Главное, чтобы Настя поверила ему. Поверила доказательствам его невиновности. И простила за то, что не сумел избежать отцовской ловушки.

В пентхаусе он не был уже несколько лет, и сердце дрогнуло, когда створки лифта раскрылись перед его дверью. Стас провёл электронным ключом по замку, и он щёлкнул.

— И где эти хоромы заканчиваются? — прозвучал в голове вопрос, когда-то заданный Настей.

Стас закрыл дверь и бросил ключ на полку. Заглянул в семейную гостиную и долго смотрел на то место, где он бился в настоящей истерике, узнав, что его Настя, его тёплое солнышко из прошлой жизни, пропала. И существовало только два варианта: или уехала, увезя с собой его ребёнка, или погибла от рук Курта.

Если бы не Игорь, то могло произойти непоправимое. Первым порывом тогда было уничтожить двух гнид — отца и Марианну. И только на подъезде к Воронежу Игорь, наконец, уговорил его не ехать ни к отцу, ни к жене. А потом ходил за ним хвостом и строил планы, как найти Настю. Но не столько строил планы, сколько гасил остаточный гнев друга.

Стас вздохнул, прошёл в обеденный зал и снова память выдала:

— Ты тоже не выделил комнату для своего отца.

— Если понадобится, то из трёх безымянных гостевых отдадим им по одной. Договорились?

— Мой точно этого порога не переступит, — вслух проговорил Стас и, развернувшись, вернулся в гостиную, достал из кейса планшет и пошёл осматривать помещения первого этажа.

Через пару часов были намечены основные работы по приведению жилья в порядок.

А потом он долго сидел на балконе и рассказывал сыну историю своей любви. И его нисколько не интересовали красивые виды сначала вечернего, а потом и ночного города. Он оттягивал тот момент, когда ляжет в холодную постель семейной спальни. Там на него точно упадёт шквал воспоминаний. А в результате просто добрался до ближайшего дивана и лёг, вновь уставившись на фотографию.

— Как же тебя зовут, сын? Не сказали мне. Зато твой дядя потребовал с меня миллион клятв, что я не буду разыскивать вас с мамой. Но придёт время, и мы встретимся. Обязательно. И как же тебя всё-таки зовут, а?

В конце концов, последние почти бессонные ночи сказались, и Стас, уронив на грудь телефон, уснул.

* * *

А утром, не одеваясь, лихорадочно разыскал кейс, достал ноутбук и начал печатать:

«– А мне 'Девушка с характером» больше понравилась. И песня оттуда тоже. Но я только первый куплет запомнила.

— Спой…

Она запела тихим нежным голоском, а у меня сердце кровью облилось. Сегодня был серьёзный разговор с отцом. Он уверен, что война не за горами. Решил маму отправить в Москву. К каким-то знакомым. А я переживал за своё хрупкое солнышко. Они с бабушкой Соней совсем одни. И старенькая уже бабушка, хоть и подвижная. Всё ещё работает.…

— Правда, хорошие слова?

Я не знал, что ответить: слушал её голос, но не слова.

— Очень хорошие. Спой ещё разок.

И она вновь запела:

— Только вещи соберу я, Только выйду за порог, Сразу волосы развеет…

Мысли о том, куда увезти из Воронежа Катю с бабушкой вновь вернулись и я опять почти всё пропустил, но когда она закончила петь сказал: