Вопрос ниже пояса. Он

Можно предположить, что причины этой удовлетворенности (как и самого желания сделать такую операцию) в следующем. На головке полового члена сосредоточено значительно больше нервных окончаний, чем в его теле. Кроме того, здесь же расположены еще две эрогенные зоны: венечная борозда — коронообразный выступ, отделяющий головку пениса; и вертикальная уздечка, соединяющая крайнюю плоть с головкой. Некоторые авторы утверждают, что обрезание приводит к снижению чувствительности головки члена, поскольку она постоянно соприкасается с одеждой. Это будто бы увеличивает длительность полового акта. С другой стороны, существует мнение, что обрезание может привести к развитию преждевременного семяизвержения. Но опять-таки никаких серьезных научных данных, доказывающих и ту и другую точки зрения, нет. Таким образом, никакой разницы в качестве секса между обрезанным и необрезанным мужчиной нет.

Здравым нужно признать суждение автора книги «The Joy of Sex» Алекса Комфорта, утверждающего, что, хотя обрезание — не недостаток и не преимущество, все же лучше иметь выбор: отодвигать или не отодвигать крайнюю плоть, нежели такого выбора лишиться. Таким образом, единственным серьезным медицинским показанием к операции циркумцизии служит врожденный или приобретенный в результате воспалительных заболеваний фимоз — сужение отверстия крайней плоти, при котором не удается обнажить головку полового члена.

В разговоре о циркумцизии трудно не удержаться и не припомнить старый анекдот: женщина, вышедшая замуж за еврея, говорит после первой брачной ночи: «Я знала, что им делают какое-то обрезание, но чтоб так обкорнать...» Анекдот служит отражением одного из самых живучих мифов — о ценности длины полового члена. Давно и неоспоримо доказано, что для физиологии женщины длина не имеет решающего значения — и в этом, видимо, главное отличие между секвестрованием пениса и секвестрованием бюджета.

Зато пример толерантности, удивительный не только для своего, но и для нашего времени, преподносит Пушкин — в стихотворении «Христос воскрес»:

Христос воскрес, моя Ревекка!

Сегодня следуя душой

Закону Бога-человека,

С тобой целуюсь, ангел мой.

А завтра к вере Моисея

За поцелуй я не робея

Готов, еврейка, приступить —

И даже то тебе вручить,

Чем можно верного еврея

От православных отличить.

СПИ, ГЛАЗОК, СПИ, ДРУГОЙ... А ПРО ТРЕТИЙ И ЗАБЫЛА! Вуайеризм

«А из нашего окна баня женская видна». Тайком, скрытно, келейно, исподтишка, втихомолку, украдкой, воровски... Согласитесь, почти все определения, предлагаемые словарем синонимов, даже те, что «негативно окрашены», в то же время чем-то скрытно, исподтишка, украдкой притягательны. Интересно, почему?

Вуайеризм (миксоскопия, визионизм, ско-пофилия) — влечение к подглядыванию за половым актом или обнаженными представителями избранного пола. К вуайеризму относят и сверхценное увлечение порнографией. Термины происходят от французского voir и греческого skopeo — «смотреть».

Плачевна была участь первых известных нам вуайеристов. Сын Аристея и Автонеи беотийский охотник Актеон подсмотрел за купающейся Артемидой, за что был обращен разгневанной богиней в оленя и растерзан собаками. Когда праотец Ной «выпил вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего...» (Бытие, 9, 21—23) — Хам был наказан отцовским проклятием.

С другой стороны, император Тиберий, по свидетельству Светония, любил наблюдать, как «молодые девушки и юноши... образовывали друг с другом тройную цепь, и обнявшись таким образом, совокуплялись на его глазах; зрелище это имело целью подогреть потухавшие страсти старика».

Той же цели — разнообразить эротические удовольствия и придать им наибольшую пикантность — служило подглядывание в XVII XVIII веках. Причем в это время подсматривание, предполагающее анонимность наблюдателя, превращается почти в театр, когда актеры прекрасно осведомлены о наличии в зале публики. Например, жена возбуждает страсти мужа, демонстрируя ему половой акт с любовником. Широко известен (в том числе благодаря фильму Феллини) эпизод из мемуаров Казановы: монахиня из монастыря на острове Мурано, любовница французского посланника в Венеции де Берни, сговорившись с Казановой, устраивает своему покровителю желанное зрелище. Страницы романов де Сада полны описаниями подобных сцен: «Хоть я не в силах

сам сделать что-нибудь путное, я обожаю наблюдать, как это делают другие», «Дорваль увел меня с собой и, пока, прильнув к потайному глазку, наблюдал за тем, как моя подруга выдавливает из немца оргазм, развратник заставлял меня ласкать его и отвечал мне горячими ластами» — и т. д. • -