Вопрос смерти и жизни

– Хорошо… c’est beaucoup dire[23]. Если меня не мучают проблемы с желудком, я рада быть с тобой. Ты – главная причина, почему я до сих пор жива. Помнишь, когда мне впервые поставили диагноз множественной миеломы, улыбающиеся врачи сказали, что люди живут с этой болезнью годами. Если, конечно, они положительно реагируют на химиотерапию и другие формы лечения. Они не сказали, что я умираю и что лечение нанесет непоправимый урон моему организму. Со временем я поняла, что уже никогда не буду прежней – что меня ждут дни невыразимых страданий. Мое тело слабеет и угасает, Ирв. Если бы ты мог оказаться в нем всего на несколько минут, ты бы понял.

Ирв долго молчит.

– Но ты жива. Разве этого недостаточно? – наконец говорит он. – Когда ты уйдешь, ничего этого больше не будет. Я не готов отпустить тебя.

– Ирв, за последние девять месяцев я смирилась со смертью. В конце концов, мне 87, и я прожила замечательную жизнь. Если бы мне было 40, 50 или 60 лет, это была бы трагедия, но в 87 смерть – неизбежная реальность. Умру ли я через три месяца или проживу дольше, не имеет значения. Я готова. Хотя, конечно, мне будет грустно расставаться с близкими, особенно с тобой.

* * *

В сочинениях Ирва есть две ключевые идеи, которые сильно повлияли на мое отношение к смерти. Первая касается непрожитой жизни. В этом смысле мне повезло: я умру без сожалений. Конечно, я не испытываю ничего, кроме признательности, по отношению к Ирву, моим детям, моим друзьям, стэнфордским врачам и материальным обстоятельствам, благодаря которым я могу прожить свои последние дни в комфортной обстановке.

Вторая идея, которая постоянно крутится у меня в голове, – это фраза Ницше «умри вовремя». Вот что сейчас занимает все мои мысли. Вовремя – это когда? Имеет ли смысл продлевать жизнь, если она приносит такие мучения? Что, если доктор М. скажет нам, что иммуноглобулиновая терапия не работает? Что, если она предложит какое-нибудь другое лечение? Вот как бы я на это отреагировала: я бы предпочла паллиативную помощь. Я хочу умереть без боли. И я бы попросила ассистированное самоубийство.

Мне кажется, что решать, жить или умереть, в первую очередь должна я сама. И я все чаще прихожу к мысли, что «вовремя» наступит не когда-то в будущем, через много месяцев или лет, а скорее раньше, чем позже. Я уже начала расставаться с дорогими моему сердцу предметами и людьми. В последний раз, когда к нам приезжала наша внучка Лили, я подарила ей очень ценную для меня вещь – страницу из средневекового манускрипта, которую я купила на набережной в Париже, когда жила там студенткой. Алане я отдала совершенно особенный жакет, который всегда вызывал у нее умиление. Аниса получила серебряное ожерелье с сердечком, украшенным крошечными бриллиантами. Оно ей так идет!

Более того, я постепенно отдаляюсь от людей, которых люблю больше всего на свете. Было приятно повидать детей Бена, убедиться, что с ними все будет хорошо. И все же я не хочу слишком беспокоиться о них или о ком-то из членов семьи; Ирв – единственный, о ком следует подумать. Конечно, многое зависит от того, что скажет доктор М., но я знаю: рано или поздно мне придется попросить Ирва не слишком давить на меня. Я не разделяю его убеждение, что жить стоит любой ценой.

Глава 11. В мучительном ожидании четверга

Сентябрь

Каждую среду мы с Мэрилин ездим на несколько часов в больницу. Я сижу у ее кровати, надеясь, что она легко перенесет очередное внутривенное вливание. К моему большому облегчению, у нее не возникло никаких негативных реакций на препарат, и среды проходят довольно мирно. По прибытии в медицинский центр у Мэрилин берут кровь, и мы ждем час, пока не будут готовы результаты анализов. По ним врач определяет оптимальную дозировку. Затем нас отводят в крошечную палату. Мэрилин ставят капельницу, и вскоре она засыпает. Я сижу у ее кровати от четырех до шести часов: просматриваю газеты, пишу электронные письма на ноутбуке или читаю какой-нибудь роман на iPad. («Тэсс из рода д’Эрбервиллей» Томаса Харди[24] так увлекает меня, что время пролетает незаметно.)

В эту среду, пока Мэрилин спит, я решаю посетить медицинскую библиотеку Лейн. Мне хочется почитать последние выпуски психиатрических журналов, чего, стыдно признаться, я не делал слишком давно. За сорок лет, которые я проработал в Стэнфорде, я провел в этой библиотеке бесчисленное множество часов и с удовольствием вспоминаю огромный читальный зал, в котором студенты-медики, интерны и сотрудники могли ознакомиться с последними номерами медицинских журналов.