Вопрос цены, цена вопроса (СИ)

— Вам не поверят, Кирк, — тяжело качнул головой уже Барнетт. — Дело Тарсуса уже история, и свидетелей…

— Один стоит перед вами, — подвижное лицо Кирка украсила ухмылка, от которой пот потек даже по спине Спока, а уж про других и вовсе говорить было нечего. — Рассказать вам, что там тогда творилось? Как матери убивали своих детей сами, чтобы те не умирали долгой мучительной смертью? Или может, рассказать о массовых расстрелах, которые утвердил наш доблестный лидер, чтобы не переводить остатки еды на бесполезных? Или о том, как составлялись списки, кому жить, а кому умереть? Кто в них попал и почему? Что творилось тогда с землей и водой, как палило солнце и как с каждым днем умирала надежда на помощь? В свое время я постарался сделать так, чтобы информация о моем пребывании на Тарсусе в тот период не дошла до общественности, но сейчас… Я это сделаю. И от этого дерьма Флот отмыться не сможет уже никогда, не так ли, адмирал Кормак? Вы ведь и тогда были среди тех, кто голосовал против, неужели прошлое Вас ничему не научило? Корабли с помощью должны вылететь до окончания сегодняшнего дня. Завтра о том, что было и что происходит сейчас, узнают все. Конец связи.

Стоило только экрану погаснуть, как Кирк чуть не упал, и только то, что его с двух сторон поддержали руки Спока и Маккоя, не дало это сделать.

— Капитан, но разве так можно? — растеряно проговорил Чехов с таким жутким акцентом, что понять его позволила только привычка. — Разве можно вот так решать, когда умирают люди?

— Те, кто становится адмиралами, перестают быть людьми. Они становятся политиками. Спок, побудешь еще капитаном? — устало выпрямился Джим. И без какого-то перехода задумчиво проговорил:

— Они мне все время чудились… Когда я бредил, или прятался от расстрельных команд, или искал себе еду…

— Что, Джим? — проигнорировав ту боль, что раскаленным валом прокатилась по его телу, Спок положил руку на шею Кирка. Судя по взглядам других, жест контактного телепата был оценен другими по достоинству, но сам Джим его не заметил.

— Яблоки. Боунз, я весь твой, — выпрямив спину и гордо развернув плечи, капитан Кирк покинул мостик под гробовое молчание своей команды.

***

— Доктор, где капитан? — это был первый вопрос, который задал Спок, как только пришел в лазарет. Ему потребовалось почти пятнадцать минут, чтобы проконтролировать исполнение своих приказов и освободить немного времени для Кирка. А теперь выясняется, что того нет в лазарете, и что он может натворить в таком состоянии оставшись один…

— Он попросил себе немного одиночества, Спок. Пошли, он сейчас на обзорной палубе, — тяжело встав из-за своего стола, Маккой, никого не стесняясь, вытащил бутылку откуда-то из глубин многочисленных шкафов и направился к выходу.

— Леонард, подождите! — возле самых дверей их остановил окрик старшей медсестры, Кристины Чэпел. Эта всегда величественная, немного высокомерная красивая блондинка прижимала к взволнованно вздымающейся груди небольшой пакет.

— Вот, это для капитана, — в воздухе поплыл сладкий аромат спелых яблок. — Скажите ему, что… что… Скажите капитану, что мы будем ждать его столько, сколько потребуется. Что…

И под взглядом изумленного Маккоя, не подозревавшего в своей помощнице таких сильных чувств, девушка смахнула слезинку.

— Скажите, что мы все гордимся, что именно он наш капитан.

Гордо развернувшись, она вернулась в общую суматоху, возобновившуюся, стоило только ей отойти от старших офицеров.

— Репликаторы работают на износ, и, тем не менее, я везде наблюдаю запасы яблок, — тихо заметил вслух Спок.

— Это Джим, — как само собой разумеющееся пожал плечами Боунз.

— Наш капитан удивительный человек, — только происходящими событиями можно было объяснить такую разговорчивость вулканца, не понимающего смысл бессмысленных разговоров.

— Такие, как Джим, рождаются редко, — согласно пожал плечами Маккой, замедляя шаг и проходя мимо турболифта. Судя по всему, он хотел сказать Споку что-то такое, что займет время, и что не должен слышать Кирк. — Счастье, если они находят в своей жизни цель, позволяющей направить тот огонь, что сжигает изнутри на ее достижение. Но чаще всего они обычно заканчивают свою жизнь в пьяных драках и проблемами с полицией. Или их ломает чужая жалость. Нашего Джима ждало бы тоже самое, если бы не Пайк. Когда-то именно такие авантюристы шли наперекор законам, искали дорогу к новым землям или путь к звездам…

— И нет им покоя, — после паузы, которую коммандер не стал нарушать, продолжил Леонард. — Их сердце принадлежит мечте, и чему-то или кому-то другому там места уже нет. Они ведут за собой даже тех, кто не желает того и горе тому, кто отдаст сердце такому — они не смогут ответить. А разлюбить их — проще умереть. И даже с тенью того огня не сможет сравниться никто и ничто.

— А если он ответит? — тихо спросил Спок, который понял, к чему ведет Леонард.

— А ты выдержишь не тень, но само пламя? — глядя непроницаемым, темно-зеленым взглядом, тихо ответил вопросом на вопрос Маккой. — Сумеешь выдержать весь его жар, всю тяжесть внимания, что обращено лишь на тебя?