Опять же [Давид] в пещере 9
отрезает у усевшегося по нужде [Саула] край одежды, то есть благонравие, достигнутое нравственным любомудрием, или возвышенность умозрений, касающихся оболочки символов и иносказаний закона. Ибо Он рассудил, что3.
Таков духовный Давид, истинный Пастырь и Царь10, губитель супротивных сил. Он – Пастырь тех, кто еще предается деятельному любомудрию и пасется на пастбище естественного созерцания; Царь же тех, кто, обновив с помощью духовных законов и смыслов красоту дарованного [изначала] образа, соответствующую Первообразу, приближаются к Великому Царю веков в непосредственном видении ума11 и, если позволительно так сказать, отражает в себе, словно в зеркале, неприступную Красоту.4.
Сыновья же этого Давида суть все святые от века, рожденные Им в Духе.5.
Итак, они погребают Езекию, [имя которого] толкуется как «мощь Бога», то есть погребают ум, могучий в [духовном] делании и величавый в ведении, который умер15, то есть добровольно удалился от всех сущих, придя к Тому, Кто выше этих сущих. А погребают его6.
Возможно, кто-нибудь из весьма досточтимых добротолюбцев17[505] скажет, что слава есть наивысшая красота по образу, а честь18 – полнейшее сходство по подобию19. Одному [то есть образу] присуще свершать истинное созерцание духовных смыслов, а другому [то есть подобию] – исполнять точное и безукоризненное делание заповедей. И обладающий ими великий Езекия был похоронен7.
Рассмотрим [теперь], почему не сказано: «в гробах Давидовых», а [написано]:8.
Господу слава вовеки. Аминь. [508]Вопрос 54