Вопросы «почему» и «зачем» относительно некоторых фонологических новаций в истории славянских языков/диалектов

Сочетания шумных согласных, неоднородные в отношении участия голоса, имели альтернативное развитие в зависимости от того, включалась или нет в фонетическую программу слова антиципация второго согласного при выборе первого. В этом случае антиципация была новацией, поскольку до падения редуцированных первый и второй согласный априорно были одинаковы по отношению к участию голоса в их артикуляции (составляли в этом плане артикуляционное единство). Обусловленная антиципацией регрессивная ассимиляция согласных по участию голоса присутствует в большей части славянских языков/​диалектов.

Но в некоторых диалектах антиципация не включается в фонетическую программу слова. В этом случае как бы сохраняется фантомная память о гласном, разделявшем согласные (вновь — «воспоминание и представление известного звука»), и произносится последовательность согласных неоднородных в отношении участия голоса. Включение глухих и звонких согласных в фонетическую программу слова лишено параллелизма. Отсутствие антиципации звонкого согласного при выборе предшествующего шумного (т. е. произношение td) является редкостью в славянской речи. Отсутствие же антиципации глухого согласного (т. е. dt) достаточно распространено. Традиционно это принято считать проявлением хронологически разных этапов единого процесса регрессивной ассимиляции по голосу шумных согласных — озвончение глухих (td > dd) происходило раньше, чем оглушение звонких (dt > tt) [Бернштейн 1961, 263]. Суждение основано на представлении о том, что после падения редуцированных глухие и звонкие шумные согласные образовали один синтагматический класс, в характеристику которого входило отношение к участию голоса.

Однако возможно и другое объяснение тех же различий в образовании сочетаний шумных согласных. Глухие и звонкие согласные различаются не только участием голоса, но и уровнем напряженности основной артикуляции. Различие согласных по типу fortis/​lenis, там, где оно есть, накладывается на различие по участию голоса, и эти признаки могут конкурировать в своей значимости для опознания согласного как звукотипа. От того, какой признак является доминирующим, зависит синтагматическое поведение согласных [Пауфошима 1987, 100]. При этом высказывается предположение, что в славянских диалектах оппозиция согласных по напряженности отражает более раннее состояние, чем различие по голосу [Касаткин 1995].

Исходя из сказанного, можно допустить, что после падения редуцированных антиципация ненапряженного (звонкого) и антиципация напряженного (глухого) согласного при выборе предшествующего шумного согласного могли возникнуть независимо друг от друга, а не как элементы единого процесса. Поэтому современные модели консонантных сочетаний [dt, dd] и [tt, dd], возможно, не находятся в отношении хронологической последовательности, а репрезентуют независимые друг от друга типы включения в фонетическую программу слова сочетаний шумных согласных, появившихся после падения редуцированных. Причину такой дифференциации можно видеть в том, что контраст по звучности или напряженности между хронологически более ранним сегментом *tъd и последующим *td, с одной стороны, и между *dъt и dt — с другой, был неодинаковый. В первом случае после t продолжал следовать сегмент высокой звучности и низкой напряженности (некоторый аналог *ъ̯), что облегчало включение в программу слова антиципации звонкого/​ненапряженного согласного (поэтому почти всегда td > dd). Во втором случае контраст между сегментами dъt и dt был более резким и это тормозило включение антиципации глухого/​ненапряженного согласного в фонетическую программу слова (сохранение в некоторых диалектах произношения dt).

Вероятность различия уровня напряженности у шумных согласных в период после падения редуцированных подтверждается поведением этих согласных в позиции на конце слова, т. е. перед паузой (‑#). Принято считать, что оглушение звонких согласных на конце слова — это самое позднее проявление начавшегося после падения редуцированных изменения шумных согласных по участию голоса [Бернштейн 1961, 263; Колесов 1980, 161]. Между тем основания для изменения согласных в названной позиции были иными, чем перед согласными. Падение редуцированных создавало на конце слова принципиально новую синтагматическую ситуацию — возникло сочетание согласного с паузой (С#). Унификацию по участию голоса вновь возникших консонантных сочетаний в принципе можно соотнести с синтагматическим образцом, известным до падения редуцированных, хотя и он не всегда получал продолжение. Для сочетания С# такого образца не было, а сама по себе пауза не может требовать изменения уровня участия голоса в предшествующем сегменте (ср. синтагматику сонантов). Сохранение звонких согласных перед паузой, хотя и более редкое, чем их оглушение, представлено в диалектах разных славянских регионов.