Вопросы воспитания (СИ)

- Нельзя стать слишком взрослым для поцелуев бабули, - заявила вдовствующая леди Димитреску, однако мальчик все равно вырвался и бросился к отцу; галстук сбился, волосы, недавно зачесанные на бок, растрепались и топорщились как хохолок у сойки. Карл обхватил колени Гейзенберга, прячась за мужчину, не то обиженный, не то застеснявшийся, пока его младшая сестра весьма привольно себя чувствовала рядом с бабушкой. Элоиза, будучи самой маленькой в семье, привыкла к всеобщему пестованию и вниманию, а Карл-младший стал демонстрировать характер, становясь все больше похожим на отца; он был сыном Гейзенберга от макушки до пяток, уже перенимал все его жесты и привычки настолько, что Альсину это немного пугало. Она любила сына, не представляла себе жизни без этого упрямого, непоседливого барсучонка, однако слегка царапало, проходилось будто наждачной бумагой, когда Карл-младший тянулся к Гейзенбергу больше, чем к матери.

Зато у леди Димитреску оставались ее дочки и Розмари; немного бросало в неприятный озноб, когда Роза назвала ее бабушкой, однако что взять с ребенка? Как подрастет, Альсина приучит девочку звать себя по имени.

- Маленький дикарь, - проворчала леди Звенислава; она медленно поднялась, тяжело опираясь на трость; внучку она держала за руку. - Сразу видно, в кого он такой.

- В кого? - картинно удивился Гейзенберг; Карл-младший, шмыгая носом, прятался за отцом, обхватив его за колени. Немолодая женщина хмуро взглянула на него исподлобья, но не ответила, обратилась к дочери:

- Займись его воспитанием, Альсина, иначе у вас в семье появится еще один невежа.

- А кто такой невежа? - пискнула Розмари; Карл Гейзенберг, хохотнув, хлопнул себя по животу, пока остальные пытались подобрать ответ.

- Известное дело, кто. Это же я, малютка! По крайней мере, в этом уверена одна очень пожилая дама.

- Хочу быть невежей, - подхватил Карл-младший, - хочу быть как папа!

- Кто бы сомневался, - фыркнула леди Звенислава, после чего пригвоздила к месту Уинтерса зорким взглядом: - Надеюсь, Кассандра сможет сделать то, что не удалось моей дочери - приструнить своего мужчину, если он начнет забываться.

- Ну-ка, миледи, расскажите нам тогда, как вы своего муженька строили, - насмешливо попросил Гейзенберг, - поделитесь опытом.

- Ну, хватит, - отчеканила Альсина; почему каждый визит леди Звениславы превращался в непонятно что? Неужели мать не могла не обращать внимания на издевки Карла, а он не мог вести себя чуть мягче? Может, им было и весело кусать друг друга, но то, что их перепалки выматывали окружающих, никого не волновало.

- Как скажешь, дорогая, - сахарно протянул Гейзенберг, подхватывая сына на руки; Карл-младший, ловко, как обезьянка, перелез ему на плечи, повис на отце, ухватив его за шею; растянутый, помятый галстук-бабочка болтался у мальчика на уровне груди. Леди Звенислава поморщилась, но промолчала; устало переваливаясь, она отошла к креслу вместе с Элоизой, села, аккуратно расправляя бархатные юбки, после чего усадила внучку себе на колени; девочка тут же принялась перебирать пальчиками горошины жемчужин на ожерелье пожилой женщины, вызвав у нее улыбку.

- Настоящая леди всегда тянется к драгоценностям, - заметила вдовствующая леди Димитреску. - Альсина, когда была маленькая, постоянно норовила сунуть нос в мою шкатулку. И эти три плутовки от нее не отставали.

Усмехнувшись, леди Звенислава взглянула на Кассандру.

- Помнишь, как вы с сестрами колье у меня умыкнули?

Девушка нахмурилась, с оттенком смущения поправляя волосы.

- Я не при чем, это была идея Даниэлы.

- Не важно, - отмахнулась пожилая женщина, - что бы ни придумали, какая бы пакость вам в головки не пришла, все равно друг за другом тянулись. Разворошили мою шкатулку, наигрались, колье с изумрудами на диване оставили, а оно между подушками и завалилось. Вспомнили уже под вечер, когда горничная успела его найти и вернуть на место, а эти три сороки принялись носиться по замку, его искать. Ясное дело, что не нашли. Утром явились ко мне, зареванные… помнишь, милая? Еще обещали купить мне новое, когда вырастите.

Леди Звенислава тихо рассмеялась.

- Вытвори такое ваша мать, я бы спуску не дала, а вот на вас, малюток, злиться совершенно не в силах. У самой сердце щемило от жалости, глядя на ваши слезы, а ведь сами провинились.

- Да, мама, - не без ехидства произнесла Альсина, - к внукам ты относишься куда мягче, чем ко мне.

- Ах, не начинай, - жеманно попросила леди Звенислава, - внуки существуют для того, чтобы их баловать, жизни их пусть учат родители. Вот я тебя и учила. Видно, недостаточно хорошо…

Пожилая женщина покосилась на Гейзенберга, который гарцевал по комнате с Карлом-младшим, сидящим у него на спине. Мальчик заливался смехом, весело подпрыгивая на плечах отца, и Элоиза, растеряв интерес к ожерелью бабушки, попыталась соскользнуть с ее колен.

- Папа, я тоже хочу! - заявила девочка, приминая ладошками задравшиеся пышные юбочки; леди Звенислава печально вздохнула, отпуская девочку.