Вор

Это убежище давно пустовало. С потолка спускалась тонкая паутина, а следы членов Коллегии, последними побывавших здесь, с трудом угадывались. Отпечатки пальцев едва виднелись в пыли на полках с книгами и крышке сундука с припасами. Давно запёкшаяся и почерневшая от времени кровь на сером кресле давала понять, что кто-то восстанавливался здесь после ранения. Два лежака были сдвинуты вместе, их накрывало общее одеяло, а рядом, на расстоянии вытянутой руки, стоял открытым небольшой ларь с примятой подушкой и детской игрушкой внутри. У Ренфела сжалось сердце: он мог только надеяться, что прятавшаяся здесь семья выжила и, какая бы опасность её ни преследовала, всё было уже позади.

Вьюга стащила зубами одеяло, покрутилась и с усталым ворчанием легла на ковёр. Ренфел зажёг свечи, достал из сундука меховые накидки, две из которых отдал принцу. Севир укутался с головой, уселся на лежанку и поджал ноги.

– Они от меня не отстанут, так ведь? За то, что я сделал? – тихо спросил он.

Ренфел покачал головой.

– Вас ищут не из-за убийства Стефана. Это только предлог, – Ренфел вздохнул. Он надеялся поспать перед этим разговором.

Севир опустил взгляд и дрожащим голосом произнёс:

– Я даже не помню, как сделал это.

Он замолчал. Ренфел не стал давить. Он выждал немного и решил проверить хладник. Сомнительно, что последние гости пополнили запасы, но, к удивлению Ренфела, в погребе нашлись и репа, и несколько банок с соленьями, четвертинка головки сыра и охотничье копчёное мясо. Здесь же были лечебные травы и листья брусники.

– Мы можем отдохнуть здесь какое-то время, мой принц.

– Не называйте меня так, лорд Ренфел. Я уже не принц третьей ветви.

– Как пожелаете. Однако титул у вас ещё не отняли. На данный момент вы похищенный принц Севир.

– Похищенный? Кем?

– Видимо, мной, – хмыкнул Ренфел, усевшись рядом. – Да будет вам известно: убийцей Стефана объявлен бесценный, гостивший у вас в замке. Отрицатели даже имя его не называют вслух, ибо оно, по их мнению, оскверняет память об отце города. А юного принца третьей ветви похитили сообщники бесценного.

– Но… в Хелсете отрицатели зачитали приметы убийцы, и они полностью совпали с моими!

– Вас хотели спугнуть, заставить показаться. Что у них и получилось. Им нужна шкатулка, поэтому вас бы не убили. Наверняка мы о чём-то не знаем. Возможно, если расскажете мне больше…

– Хорошо, – перебил его Севир, – но ответьте на вопрос. Вы действительно познаватель?

– Да.

– Не похожи. Но, я думаю, отрицателям не нравится, чем занимается ваша братия. У познавателей небось тоже какое-то звучное название есть, вроде Всевидящих или Спасителей.

– Коллегия познавателей существует с тех пор, как Двуликая подарила первую шкатулку наречённому. А до отрицателей были и союзы, и общества, и секты, и целые течения среди как наречённых, так и безымянных. Всегда находились те, кто называл бесценных колдунами и завидовал дарам других, кто отстаивал права безымянных, кто верил в иных богов. Но всегда была Двуликая, существовали шкатулки и дары в них. Пока ваша не оказалась пустой.

Севир плотнее закутался в меха и неуверенно сказал:

– Я думал, что шкатулка и есть мой дар.

– Сожалею, Севир. Наречённый может не знать, как использовать дар, но он всегда точно знает, что это и есть дар.

– Да что вы понимаете?! Эта шкатулка может такое, что вам и не снилось! – огрызнулся Севир, вскочив.

– Она показывает вам ближайшие события и их вероятности?

– Откуда вы знаете? – Севир отступил от Ренфела, моментально растеряв весь пыл.

– Я знаю, потому что долгие годы познаватели седьмой ветви работали с даром, частью которого была эта шкатулка. Этот дар мы называем Оракулом. И он перестал действовать за день до того, как вам дали имя.

Севир открыл рот, но вместо вопроса из него вырвался смешок. Принц с силой провёл руками по щекам, поглядев куда-то в сторону, и всё-таки уточнил:

– Как это связано со мной? То есть вы хотите сказать… Но… нет, постойте! Разве одна и та же шкатулка может появиться в мире дважды?

Ренфел вскинул брови и внимательно посмотрел на Севира.

– Или может? – Принц уселся обратно на лежанку.

– Нам известно по меньшей мере о ста пятидесяти шкатулках, которые приходили в мир дважды, и о семи случаях, когда это происходило трижды.

– А дары? Дары возвращались?

– Один задокументированный случай. Вы о нём наверняка знаете. Легендарный дар, доставшийся нищему.

– Камень Жизни? – глаза Севира смешно округлились.

– Да, – просто ответил Ренфел, прислонившись к стене и тут же вздрогнув от холода: камень за спиной был ледяным. – Вторым владельцем камня оказалась принцесса четвёртой ветви. Когда ей рассказали, что это за дар, она закрыла шкатулку и потребовала забрать её имя.

– Я слышал эту историю. Она так и умерла безымянной. Почему отец не дал ей другое?

– Именователь может лишь раз наречь одного и того же человека.

Севир смущённо прикусил губу

– Ну а мать? Пересекли бы Шёлковое море – и всё, – попытался выйти из ситуации Севир, но Ренфел и тут огорошил принца.