Вор растопырника (ЛП)

Гарри показалось, что его желудок насквозь пропитался ледяной водой, а потом вывернулся наизнанку, но он кивнул. По крайней мере, скоро все закончится.

Снейп опустил руку на обтянутый брюками зад Гарри и с силой шлепнул его. Гарри тихонько взвизгнул, но попытался устоять против искушения поерзать на коленях Снейпа. Однако, когда порка продолжилась, он понял, что почти не может удержаться от того, чтобы не извиваться. Его ноги непроизвольно дернулись вверх, и он обнаружил, что приподнимается на цыпочки. Снейп методично отшлепал его по всему заду, закончив несколькими болезненными шлепками по изгибу бедер.

— А теперь шесть паддлом, — сказал ему Снейп. — И мы закончим. Акцио паддл.

Гарри закрыл заплаканные глаза, чтобы не видеть паддл. Он прекрасно знал, что такое паддл, и не хотел ощущать его на своем и без того горящем заду. Но он не протестовал и почувствовал, как Снейп отвел руку. Затем паддл четыре раза резко опустился, с силой ударяя по заду. Гарри перестал заботиться о том, чтобы казаться сильным и стойким, и жалобно вскрикнул когда опускался паддл.

— У тебя осталось еще два, — произнес Снейп. — И это будет сделано. Но если ты когда-нибудь снова, начнешь вынюхивать, ты не сможешь сидеть минимум неделю. Я ясно выразился?

— Да, сэр, — ответил Гарри срывающимся голосом. — Простите, сэр.

— Тогда не делай этого снова! — зарычал Снейп, и дважды ударил паддлом.

Гарри завопил, но затем с облегчением расслабился на коленях у Снейпа. Все было кончено, и Снейп причинил ему не больше боли, чем жжение на заднице. Как только Снейп закончил с паддлом, жжение уже начало медленно исчезать.

— Готово, — сказал Снейп более мягким голосом, неловко похлопывая его по спине своей жалящей рукой. — Все кончено.

— Это больно! — сказал ему Гарри, не вставая.

— Не сомневаюсь, — серьезно произнес Снейп, но уголок его рта слегка приподнялся. — Так и должно быть.

Гарри медленно шмыгнул носом и неохотно оттолкнулся от колен Снейпа; он наслаждался близостью, которую он проявил. Хоть его зад пульсировал, он почувствовал такое облегчение, что почти смог обнять Снейпа. Гарри слегка поморщился при этой мысли: что если Снейп знал, что он этого хочет? Мужчина, вероятно, пришел бы в ужас при мысли о том, что Гарри испытывает к нему хоть какую-то привязанность, не говоря уже о том, что Гарри начинал чувствовать, будто Снейп может быть для него кем-то вроде отца.

— Я видел, что ты сумел сделать для вытеснения жабы, — сказал Снейп. — И работа, которую вы проделали, удовлетворительна. Но нам предстоит еще многое сделать.

========== Глава 10 ==========

День Долорес Амбридж начался очень хорошо: домашние эльфы заварили ей чай, как она любила. С четырьмя кусочками сахара он казался ей самым идеальным на вкус. Завтрак тоже пришелся ей по вкусу: он был полон сладостей, а не скучной пищи, как ветчина и яйца. И она думала, что после такого благоприятного начала дня, все так и будет продолжаться, но вскоре это заблуждение покинуло ее.

Она знала, что часть ее хорошего настроения была в том, что она смогла наказать Гарри Поттера снова прошлой ночью, а это всегда делало ее счастливой. Она даже получила дополнительный бонус в виде его ужаса от того, что девочка, которая была с ним, также была наказана, несмотря на то, что он умолял, чтобы ее отпустили или назначили то, что он называл «стандартным наказанием». Амбридж рассмеялась, мальчик начал бояться ее пера. Когда несколько недель назад она упустила свой шанс использовать перо на Поттере, это несколько обескуражило ее, но мальчик, казалось, так боялся Снейпа, что она почувствовала, что должна отступить. И, наблюдая, как мальчик корчится сидя в течение следующих нескольких дней, она успокоилась, а ее оценка Мастеру зелий повысилась. Мальчик даже стоял на следующий день во время еды! Снейп, очевидно, ни в коем случае не был снисходителен к нему.

— К вам посетители, — быстро объявил домашний эльф.

— Кто там? — спросила она, поправляя карандаши на столе.

— Семья Гойл, — ответил он высоким писклявым голосом.

— Я уверена, они просто хотят поздравить меня с успехами своего сына, — радостно пропищала она. — Пригласи их.

Мистер и Миссис Гойл торжественно вошли в ее кабинет. Директриса не могла вспомнить их имен, поэтому была вынуждена даже про себя думать о них официально. Один взгляд на их лица заставил ее понять, что они пришли не для того, чтобы поздравить ее с оценками их сына.

— У нас серьезные проблемы, — нараспев произнесла миссис Гойл, когда они сели.

— Мне грустно это слышать, — ответила Амбридж. — Чем могу быть полезна?

— Мы пришли выяснить про наказание, которому вы подвергли одного из наших кровных родственников, и это вызвало возмущение в нашей семье, — отрезала миссис Гойл, и ее глаза опасно сверкнули.

— У вашего сына Грегори не было никаких неприятностей при моем управлении…

— Мы говорим о моей племяннице, Мэнди Броклхерст, — прервал ее мистер Гойл мрачным, опасным голосом.