Вор в ночи. Новые рассказы о Раффлсе

– Тогда чего же мы ждем? – недоумевал секретарь, ныряя под восьмиугольный стол, чтобы достать из-под него черную сумку, которую я узнал с первого взгляда. С самого первого случая Раффлс неизменно брал на дело именно эту сумку, когда нужно было переносить тяжелую добычу.

Сумка была настолько тяжелой, что секретарю понадобились обе руки, чтобы взгромоздить ее на стол. В следующий миг он уже достал оттуда драгоценный пояс, подаренный Магуайру штатом Невада, серебряную статуэтку самого боксера и золотой кирпич от жителей Сакраменто.

То ли вид сокровищ, которые он чуть не утратил навсегда, то ли возмущение, направленное на грабителя, осмелившегося на них посягнуть, внезапно ввели Магуайра в настоящее бешенство, и он несколько раз ударил бесчувственное тело Раффлса, прежде чем мы с секретарем успели вмешаться.

– Мистер Магуайр, так нельзя! – закричал бледный секретарь. – Этот человек находится под действием наркотика, и к тому же он уже лежит.

– Ему повезет, если он когда-нибудь встанет, моя бы воля, я бы убил его!

– Я думаю, самое время позвонить в полицию.

– Нет, пока я сам с ним не разберусь. Он скоро придет в сознание, подождем! Я ему морду начищу так, что он сам себя в зеркале не узнает! После всего, он должен все свои зубы выплюнуть с кровью, а там уже пусть с ним копы разбираются!

– От ваших слов мне стало нехорошо, – пожаловалась дама. – Могу я попросить вас налить мне чего-нибудь выпить, и прошу вас, не будьте столь вульгарным, у вас даже вены вздулись.

– Налейте себе сами, – рявкнул Магуайр, – и не говорите чепухи. Посмотрите-ка, что там с этой трубкой?

Секретарь поднял висящую трубку.

– Мне кажется, – сказал он, – что грабитель успел кому-то позвонить, прежде чем потерял сознание.

Отвернувшись, я решил наполнить даме бокал, который она так жаждала.

– Ты прав, черт бы тебя побрал! – прогремел Магуайр. – Но кому он мог позвонить в такой ситуации?

– Это мы непременно выясним, – сказал секретарь. – На центральной станции нам все расскажут.

– Теперь это не имеет значения, – сказал Магуайр. – Давайте выпьем, а потом встряхнем этого дьявола, посмотрим, что он нам скажет.

Но после всего услышанного я уже не мог сдержать дрожи. Я осознал, каким будет результат их расследования. Даже если бы я сейчас смог спасти Раффлса, полиция без труда определит, что грабитель звонил именно мне, и тот факт, что я не сказал ни слова об этом, будет означать мое разоблачение и станет основанием обвинить в произошедшем нас обоих. Я чуть не потерял сознание, но в последний момент увидел путь, который мог бы провести нас между Сциллой нынешнего положения и Харибдой косвенных улик. И я понимал, что если я немедленно не прерву молчание, то и этот относительно безопасный путь будет мне заказан. Поэтому я и заговорил с отчаянной и поспешной смелостью, совсем для меня не характерной. Но любой бы осмелел, отужинав в компании Свигги Моррисона в его клубе.

– Вдруг это он мне звонил? – воскликнул я, изображая внезапное озарение.

– Тебе, сынок? – эхом отозвался Магуайр, держа в руке графин. – Что, черт возьми, он мог знать о тебе?

– Или что ты знаешь о нем? – спросил в свою очередь секретарь, сверля меня глазами.

– Ничего, – добавил я, уже сожалея о своем безрассудстве. – Но кто-то звонил мне около часа назад. Я думал, что это был мой друг Раффлс. Помните, я даже сказал, что ожидаю встретить его здесь.

– Но я не понимаю, какое отношение ваш рассказ имеет к нашему вору, – упрямо продолжал секретарь, вглядываясь в мое лицо еще пристальнее.

– Как и я, – был мой жалкий ответ. Но в его словах я нашел определенную выгоду, ровно, как и в том факте, что Магуайр щедро наполнил свой бокал спиртным.

– Ваш звонок оборвался внезапно? – спросил секретарь, потянувшись за графином, поскольку мы втроем расположились вокруг восьмиугольного стола.

– Настолько внезапно, – ответил я, – что я даже не понял, кто мне звонил. Нет, спасибо, я воздержусь.

– Чего это! – закричал Магуайр, резко поднимая голову. – Ты откажешься от предложенного в моем доме алкоголя? Это очень подозрительно, сынок. Хорошие парни не откажут хорошему виски!

– Но я уже ужинал, – сказал я, – и достаточно выпил. Довольно много.

На мои слова Барни Магуайр с силой стукнул кулаком по столу.

– Слушай, сынок, ты мне нравишься, – сказал он. – Но я переменю свое мнение о тебе, если ты откажешь мне!

– Хорошо, без проблем, – сказал я поспешно. – Но на один палец.

И секретарь налил мне не больше чем на два.

– Почему это должен был быть ваш друг Раффлс? – спросил он, безжалостно продолжая допрос, в то время как Магуайр взревел «Пейте!», а после вновь опустил голову на грудь.

– Я почти провалился в сон, – ответил я, – и он был первым, о ком я подумал, когда поднял трубку. Понимаете, у нас обоих установлены телефоны. И мы заключили это пари…

Я поднес стакан к губам, но смог оставить виски нетронутым.

– Какое пари? – спросил секретарь прерывающимся голосом. Затем моргнул, осушая свой бокал.