Воробьиный дом

Тут в коридоре у офиса Веласкеса раскрылась дверь и тихое секретничанье полицейского и детектива прервали голоса. Впереди трёх полицейских в форме огромными шагами, за которыми редко кто поспевал, двигался шеф полиции Роберт Бёрбанк. Если бы Клифф Хэнгер играл в компьютерные игры, он наверняка бы нашёл сходство между бритоголовым и накачанным комиссаром, что всегда одет с иголочки, с одним популярным персонажем – киллером со штрих-кодом на затылке.

Удивительно, но, возможно впервые за его службу в участке, теперь Бёрбанк оказался вынужден почти что скакать, чтобы нагнать того, кто вышагивал с ним рядом. Хэнгер и Веласкес через стекло кабинета лицезрели гигантского завхоза пансиона “Прауд Спэрроу”. Для этого визита Мендоса нарядился в серо-голубой деловой костюм, который, вероятно, был куплён однажды для какого-то события и с тех пор пылился без дела. Казалось, что стоит гиганту набрать в грудь побольше воздуха, и рубашка, и пиджак и брюки разлетятся в стороны праздничным серпантином лоскутов, оставив смотрителя в его первозданном мехе.

Замыкал процессию пожилой невзрачный капитан полицейского участка Хэнкс, на место которого метил предприимчивый Веласкес. Тот давно выглядел узником своей должности, и в данный момент даже не пытался нагнать впередиидущих. Просто понуро плёлся чуть поодаль и глядел в пол пустыми глазами, спрятанными под навесом густых седых бровей.

Проходя мимо, Витторио Мендоса одарил Хэнгера таким диким взглядом, что не хватало ещё только зарычать и оскалиться.

– Злодейский злодей, – пробормотал Хэнгер, когда процессия скрылась из виду.

Он чувствовал, как вся одежда на нём приподнялась, отодвинутая от кожи вставшими дыбом волосами.

– Да уж – Борис Карлофф, – поддержал его Веласкес, тоже раньше не встречавший в участке типов, настолько похожих на персонажей из фильмов ужасов.

Тут Хэнгеру вспомнились две псевдонауки – френология и физиогномика. Первая утверждает, что психика человека зависит от формы его черепа. Вторая определяет тип личности по чертам лица и его выражениям. По принципам этим лженаук Витторио Мендоса с малых лет должен был бы оказаться в заключении в тюрьме, если не в психушке или даже цирке уродов. (Кто знает – может, под его длинными немытыми волосами специалисты-френологи обнаружили бы даже пару бугорков и признали бы их рудиментарными рогами). Но лженауки науки на то и лженауки, чтобы быть уделом фриков и невежд, Хэнгера это не интересовало. Оставим это недобитым гитлеровцам, рассудил он про себя.

– Что он тут делает? – от эмоций у Хэнгера даже как-то вылетело из головы, что он сам здесь находился на птичьих правах.

– Насколько мне известно, он принёс планы здания. В том числе старинные чертежи, представляющие историческую ценность – этому зданию как-никак лет триста, не меньше. Чёрт знает, сколько этот замок переделывали и сколько в этом Хогвартсе замурованных помещений, которые можно использовать как тайные ходы… Сейчас с бумагами ознакомятся, их отсканируют, и он поедет обратно. Я так думаю.

Двое минуту помолчали, собираясь с мыслями.

– Так вот, – очнулся Веласкес и протянул сыщику несколько листов, – вот тебе несколько адресов родных, что оставили нам свои контакты для дальнейшего сотрудничества. Может, тебе повезёт, и тебя пустят на порог. Вон, с женой посла уже пообщался, – взявший в руки и сощуренно разглядывавший содержание бумаг Хэнгер усмехнулся. – Там же официальная бумага, что ты являешься гражданским консультантом полиции.

Хэнгер удивлённо поглядел из-за бумаг.

– Когда ты кричишь на каждом углу, что являешься частным детективом и машешь перед собой удостоверением, то выглядишь как косплеер-любитель с фальшивой ксивой. Тебе ещё трубки не хватает и охотничьей шляпы, – проворчал лейтенант.

Молодой сыщик поднялся из-за стола, чуть не уронив стул, открыл рот, чтобы поблагодарить Анастаса Веласкеса, но тот махнул рукой:

– Иди уже… блаженный.

В дверях Хэнгер остановился и обернулся для последнего вопроса. То ли ему это только что взбрело в голову, то ли хотел, чтобы за этими его словами не последовал дальнейший диалог, – сам уже забыл.

– А ведь все родители убитых тоже закончили “Прауд Спэрроу”, верно?

Веласкес моргнул раз-другой, медленно опустил голову к бумаге перед ним и пробежал по ней глазами. Потом перевернул лист и сверился с обратной стороной.

– Да-а, – ответил он, растянув гласную.

– Ясно, – детектив кивнул и покинул офис полицейского.

***

К обеду субботний Сорроувиль затопило совершенно летним солнцем. Чудо, что снег в горах не обратился в водопады. Клифф Хэнгер стянул потёртое пальтецо и повесил на руку, другой он держался за поручень трамвая, что неспешно ехал на окраину в густоте тёплой неги.

За окном калейдоскопом бликов солнца проплывал практически незнакомый Хэнгеру город. Он упорно не собирался становиться родным. Как не стал родным и Лондон, и не был никогда родным Гилфорд, где родился потомственный следователь Клифф Хэнгер – младший.