Воронье

Поль поначалу усомнился, следует ли понимать его слова в безобидном смысле, но его недоверие оказалось безосновательным. В голосе Симона звучали благодарность и уважение.

– Мы с твоим братом дружили давно, – продолжил Симон, – но именно ваша мама всегда выслушивала меня и относилась ко мне с вниманием. Даже если вас обоих не было дома, я часто ел у вас и готовил уроки. У моих родителей было мало денег, времени и, к сожалению, желания вникать в проблемы подростка.

Поль осторожно попытался выяснить, где Ахим мог бы сейчас находиться, узнать что-нибудь о его подружке и тайной страсти к азартным играм. Вначале Симон избегал говорить что-либо, что могло бросить тень на Ахима, и уклонялся от точных ответов. Но потом, признав беспокойство Поля оправданным, постепенно разговорился.

У брата Поля нет постоянной подружки, ни о какой Джине Симон никогда не слышал. Роковую роль сыграло знакомство Ахима несколько лет назад с Хайко Зоммером. Он изменился не в лучшую сторону, стал чаще лгать, почти потерял интерес к старым приятелям. Симон регулярно встречал его в висбаденском казино, и в общении со своим школьным другом Ахим ограничивался сухим «привет».

– Я работаю крупье и чувствую себя немного виноватым, потому что это я привел Ахима в казино, так сказать, на экскурсию. А про то, давал ли он Хайко деньги в долг или наоборот, ничего сказать не могу, но, кажется, бывало и так и сяк. Сам я не присутствовал при этом, но один мой коллега рассказывал мне об этом по секрету.

– И какие суммы? – спросил Поль.

– И тот и другой играли по-крупному обычно до трех утра, и ниже ста евро ставок не бывало. Меня это очень беспокоило, я даже думал написать вашим родителям. Меня твой брат не желал слушать. – Симон вздохнул и выбросил из пепельницы окурки. – Однажды я упрекнул его за страсть к игре, и он возразил, что попал в отличную компанию. Здесь, в Висбадене, проигрывал деньги даже Федор Достоевский.

– А что за человек был этот Хайко Зоммер? – поинтересовался Поль.

Оказывается, Зоммер как кулинар имел огромный успех и в Ахиме нашел себе талантливого ученика. В отличие от Ахима у гастронома были проблемы с весом, поэтому он вынужден был регулярно ходить в фитнес-центр. Если над ним кто-нибудь подшучивал, Хайко мог иногда и врезать, но с такой горой мускулов даже отчаянные забияки избегали связываться.

– Что мне в нем не нравилось, так это его заносчивость. Со мной он всегда разговаривал высокомерно. Поэтому по нему я слезы не лью, – заявил Симон.

Но где же сейчас мог быть Ахим?

После долгих раздумий Симон предположил, что тот сейчас может быть в Баден-Бадене, потому что в казино в Висбадене он не показывался уже давно.

Когда они прощались, Симон спросил про похороны, сказав, что непременно хочет отдать матери Поля последний долг.

Она от этого не воскреснет, подумал про себя Поль, шагая пустынными улицами домой. Он забыл спросить у Симона, играет Ахим только в рулетку или в блэкджек или покер тоже. Возможно, Ахим и Хайко разработали такую систему игры, которая работала только при крупных ставках. Сам Поль не интересовался азартными играми. Только из пыльных русских романов он знал, что страстные игроки в одну ночь могли выигрывать состояния и сходить с ума, проваливаясь в бездну отчаяния.

Требовательное дребезжание велосипедного звонка отвлекло его от размышлений. Молодой папаша совершал велосипедную прогулку с двумя сыновьями, которые пока неуверенно держались в седле. Мужчина был примерно одного с Полем возраста. Поль тоже мог бы иметь детей школьного возраста. Появление внука или внучки наверняка порадовало бы мать, но она была слишком тактична, чтобы говорить об этом. Может быть, ему следовало бы доставить умершей эту радость? От Ахима едва ли можно ожидать в ближайшее время создания семьи.

Тут велосипедисты отвлекли его от своих мыслей еще раз. Младший мальчишка – намеренно или случайно, судить было трудно, – наехал на заднее колесо брата и свалил того с велосипеда. Теперь оба лежали на земле и ревели. Ехавший впереди отец озабоченно обернулся, поднял детей и велосипеды, стал утешать и промакивать носовым платком кровоточащие ссадины.

– Если я еще раз это увижу, – грозно сказал он младшему сыну, – то разговор будет совсем другой!

Ага, значит, маленький мошенник сделал это нарочно, подумал Поль, и тут у него словно пелена упала с глаз. Его брат в детстве вовсе не был примерным мальчиком, наоборот, был мошенником и плутом. Почему Поль был так слеп и глуп и поверил, что его тонко чувствующая мать способна завести интрижку с таким типом, как Хайко Зоммер?