Воронье

Все было подстроено: Ахим и Хайко обвели его вокруг пальца. Шаг за шагом Поль анализировал поступки брата, думал о его коварстве и подлости: очевидно, Ахим знал, когда мать собирается к парикмахеру. Пока Поль забирал во франкфуртском аэропорту чемодан, Ахим по мобильному связался с Зоммером и послал его в дом родителей, чтобы тот разыграл перед Полем спектакль. Запасной ключ лежал в горшке с цветком, так что ресторатор без труда мог попасть в дом. Задним числом Поль поймал брата еще на одной лжи. Когда они ехали в Майнц, Ахим сказал, что в его телефоне села батарейка и поэтому он не смог дозвониться до матери. Но позже Поль обнаружил телефон брата в багажнике и принял за свой. Когда он нажал на повторный вызов, мобильный прекрасно работал.

Зачем понадобилась его брату эта игра? Cui bono? Кому выгодно? Ну, во-первых, ему удалось отдалить Поля от матери. Во-вторых, безнадежно испортить отношения родителей. И в-третьих, вспышка гнева приблизила кончину отца, что, в свою очередь, внезапно принесло Ахиму часть наследства. Но рассчитывал ли Ахим па такой результат? Видимо, азартным натурам нравится щекотать себе нервы, рискуя.

Тем временем Поль подошел к дверям дома и услышал настойчивые телефонные звонки. Как разговаривать, если это звонит брат? До сих пор Поль не задумывался о своей ответственности, не понимал, как ему надо себя вести.

Это оказалась Аннетта. Нет, Ахим не появлялся.

– Как там дела в Майнце? – спросила она.

– Соответственно обстоятельствам, – пробормотал в ответ Поль. – Но ты не беспокойся.

Поговорив с женой, он присел за письменный стол родителей. Слева располагались ящики матери, справа – отца. Туда Поль уже заглядывал, когда просматривал оставшиеся после отца бумаги. Мама все оставила в безукоризненном порядке, аккуратно сложив связки писем, детские фотографии, высушенные листья клевера, газетные вырезки. Поль и сам не знал, что именно он здесь ищет. Один из четырех ящиков был заполнен сувенирами. Морские раковины, привезенные с юга, спичечные коробки из гостиниц, пепельница из итальянского ресторана. Никогда ему больше не узнать, что значили для матери эти вещицы. Под конец он обнаружил связку ключей. Ключи от машины и от дома всегда висели в гардеробе на крючке, этими же, видимо, пользовались гораздо реже. Наверное, это ключи от садовых ворот и гаража, которые запирались только в случае отъезда на долгий срок.

Один изящный ключик мог подойти только к небольшой коробочке, и Поль вспомнил, что, когда примерял одежду отца, видел в шкафу какую-то шкатулку. Он заглянул в шкаф – шкатулка была не заперта и пуста. Неужели здесь уже похозяйничал брат?

Поль вернулся к письменному столу и принялся за письма. Пачки писем были перетянуты рассохшимися резинками. Они были от школьной подруги матери, которая уже давно жила в Голландии. Все они были написаны зелеными чернилами, начинались со слов «Милая Хелена» и заканчивались «Всегда твоя Карина». По всей видимости, в юности подруги много переписывались, а с возрастом стали чаще общаться по телефону. Наморщив лоб, Поль пробегал глазами строчки, в которых говорилось о разных людях, городах и книгах, которые были ему не знакомы и мало его интересовали. Иногда в письмах мелькало его имя: «…прекрасно, что Поль любит читать, наш Макс в лучшем случае может полистать комиксы…» Однажды он наткнулся на предложение, которое его озадачило: «Очень сочувствую, жаль, что исключить нарушение работы мозга полностью не удалось. Но в возрасте Ахима легкое отклонение в развитии еще ничего не значит».

Внезапно его пронзила боль, словно укол в сердце. Поль схватился за грудь и решил сейчас же ехать домой, чтобы по крайней мере умереть в собственной постели. Письма лучше взять с собой и внимательно изучать их вечерами. Может быть, ему удастся обнаружить еще какие-нибудь сюрпризы. Интересно, знал ли сам Ахим о своем диагнозе, прочитал ли в то время эти письма, когда сторожил дом родителей? К сожалению, это вполне возможно.

Казалось, Аннетта ждала его звонка.

– Будь осторожен, – попросила она.

Когда Поль вернулся, они коротко обнялись. Стол был накрыт как обычно, без особой роскоши, но в виде исключения на ужин был не творог, а овощное рагу. Поль подозревал, что готовка Аннетте далась очень непросто. В квартире витал дразнящий запах тимьяна, но ожидать, что ее творение сравнится с кулинарным искусством Ахима или Ольги, не приходилось. На столе стояла бутылка вина, которую Аннетта не смогла открыть. Задумано очень неплохо, хотя отмечать, собственно, было нечего. Хотя он знал, что вопрос лишний, но все же задал его:

– Никаких известий?

Аннетта покачала головой. Она все время пыталась найти деверя, но в квартире у Ахима нет автоответчика, а мобильный, по всей видимости, выключен.

– Можно попробовать разыскать его по радио, – предложила она, делая глоток вина. – Думаю, что он ездит сейчас на «БМВ» твоей матери, хотя номерной знак я все равно не запомнила. Ты знаешь, кстати, что у Ахима глаза как у голубя?