Воронье Гнездо

Кружок ушел в аудиторию с красным порогом, от которого на полу шли к учительскому пюпитру полосы остальных цветов радуги. Остальные полосы были на порядок толще красного порога, и это должно было символизировать, что кровь, или, более метко, жестокость имеет наименьшее значение в ряду остальных понятий и занятий, которые по своей природе куда шире и увлекательнее. Возможно, то, что радужные полосы вели к пюпитру тоже имело некий сакральный смысл: например, что следование по ним приведет к тому же успеху, к какому пришла и преподавательница, но знающих ее людей это бы совсем не стимулировало учиться. Избегая подобной перспективы, они остались бы лучше на узенькой красной полоске, которая часто служила для того, чтобы выкавыривать забившуюся под каблуки грязь перед входом. А все потому что никто из представителей нового поколения не способен оценить великую силу символизма. "Глупцы, дети очевидности и однозначности, мерзкие выродки технического прогресса, математические зомби, коим место в праведном костре" — именно так, в исключительно добродушной интонации, думала про себя Фиалка, преподавательница Основ Гуманизма.

В аудитории сидело двое бритоголовых вышибал, выглядевших так, будто на каждодневных утренних пробежках они по пути убивают прохожих заточками, чтобы было не так скучно, и одна улыбчивая особа с венком на голове. Его она сплела еще ранней осенью, чем привлекла внимание Фиалки, и та научила первокурсницу чарам неувядания. Улыбчивая девочка, к слову не сидела, а помогала Фиалке развешивать лианы красноплодной тетрастигмы, которую вывели в местном саду. Ребята с факультета травников утверждают, что они оберегают от злых и тревожных мыслей, умиротворяют и успокаивают одним своим присутствием. Правда это или нет, но два бритоголовых студента продолжали тыкать друг в друга карандашами, гоготать и материться. Кто знает, может они иммунны к травам и зельям?

— Розочка, подцепи поближе к середине! — сказала Фиалка девушке, вытягивая лиану наверх.

— Сейчас, Фиалка, т-только тут закреплю… Все, уже бегу! — Роза, забавно мельтеша ногами и придерживая венок, побежала к середине доски.

Все эти суетливые цветочные именные возгласы напомнили Кружку о Лилии, отчего он вздохнул, улыбнулся и мечтательно подпер лицо рукою, предварительно усевшись за парту.

— А м… М-можно эти ягодки есть? — заикаясь, спросила Роза, закрепляя лиану. Ее вьющиеся рыжие волосы, доходившие только до плеч, забавно подпрыгивали, когда она пыталась дотянуться как можно выше, чтобы лиана висела посолиднее. И сама она, в общем–то, была забавной. Кружок не знал, с какого она факультета, но производила девушка такое впечатление, что училась там, где всеми ненавистное Посвящение не проходят, потому как своим радушным видом резко контрастировала на фоне остальных понурых лиц.

— Нет, Розочка, нет! Или да. Я думаю, они вполне могут умиротворить… Сверх меры.

— О, д-да ладно, если вам не сказали быть осторожной с ягодками, значит н-ничего в них страшного! — Роза сорвала с лианы и закинула в рот красную ягодку, похожую на виноград, после чего довольно улыбнулась.

— Роза, выплюнь немедленно! — Фиалка повысила голос, и получился какой–то капризный визг.

На этот незавуалированный приказ, как на все другие подобные, она ответила вызывающим ребячеством: показала Фиалке язык и убежала за парту. Выпрямив спину и сложив руки на парте "как учили в школе", она произнесла:

— Давайте начинать пару!

Новичок удивился бы такой нелепости: в аудитории всего–то четыре человека, хотя записано на предмет таких сорванцов еще штук пятнадцать. Но ветеран Основ Гуманизма лишь ухмыльнылся бы и сказал: "Классика". И, прежде чем мы начнем урок, небольшая оговорка: никто, кроме Розы, не записывался на эту дисциплину по своему желанию. Продолжим.

Фиалка вздохнула и, поняв, что никто больше не явится, чтобы оценить если не ее лекцию, то хотя бы новую кабинетную декорацию, начала урок.

— Ну здравствуйте, ребята.

— Здарова! — ответил один из бритоголовых.

— Ну, что там у вас сегодня… — Фиалка листала журнал. — О, матерь божья. Ладно, хорошо, что вас тут так мало. Сегодня познакомимся с Рози, упасите духи, Хилером поближе. Да, ребята, чтобы знать, каким человеком стоит быть, необходимо сначала понять, каким человеком быть не стоит.

— Он ж не человек, так, приблуда эльфийская! — подал голос другой бритоголовый.

— Все мы люди, Владимир. Все мы люди. Итак…

Итак, думаю все согласятся, что чем слушать росказни занудной учительницы, лучше взглянуть самим.