Воронья душа. Том 2

— Это был здоровенный такой верзила! — вступил в беседу сам Петер, сидящий неподалеку, рядом с Фредой. — Волосы длинные и жирные! Он спускался по лестнице с какой-то старой бумагой в руке… В правой руке! А левой у него не было! Там просто рукав болтался…

— Проклятая старая ведьма! — невольно вырвалось у меня, и я с яростью ударила кулаком о камень. — Нашла меня! Никуда от нее не спрятаться!

— Эта была не ведьма, а мужик! — возмутился Петер. — Думаете, я бы не отличил бабу от мужика?

— Да, ты видел мужчину, Петер, но это была всего лишь колдовская оболочка, которую накинула на себя моя «любимая» бабушка-ведьма, — со смешком сказала я: «баба» и «мужик» Петера показались мне очень смешными. Но что с него взять? Он вырос среди сброда, с женщиной, которая с самого его младенчества оскорбляла и унижала его. Но я твердо решила, что обязательно научу Петера нормальному языку, тому, на котором говорила я сама, ведь я желала для него блестящего будущего при дворе. К тому же его удивительный талант разговаривать с пауками мог пригодиться не только мне, но и всему Калдвинду. Петер станет великим человеком. Я приложу к этому все усилия.

— Ведьма? Ой! — Петер скривил лицо, и я невольно рассмеялась: каким хорошим и смешным мальчиком он был! Если он и правда сын Дерека, я буду только рада стать его матерью.

— Но зачем ей понадобилось отбирать у тебя карту? — поинтересовалась Эддер, продолжая лечить меня.

— Чтобы я не смогла вовремя вернуться к Дереку с противоядием и спасти его, — ответила я, прекрасно понимая мотивы старой злодейки Хунд.

— Но разве ей не легче просто прикончить Дерека, теперь, когда он немощен и не может постоять за себя? — удивилась Эддер. — Что ей стоит убить его?

— После ее нападения Дерек приказал разбить и вынести из дворца все зеркала, даже самые маленькие, а значит, через них она вернуться туда не может, — пояснила я. — К тому же во дворце осталась одна из самых сильных магичек Ваккерланда, и, должно быть, она что-то придумала. Не думаю, что даже такая сильная ведьма как Хунд хочет столкнуться с Андрадой в битве… Но как хорошо, что ты напомнила мне… — Я мягко оттолкнула ладонь Эддер, которая наносила мазь на мой локоть, и поднялась на ноги. — Мне нужно кое-что выяснить.

— Прямо сейчас? Сильвия, ты ранена! Ты только вернулась с боя! — с упреком сказал мне Эванс, должно быть, услышавший мои слова.

— Не волнуйся, я не рвусь в новый бой. Мне всего лишь нужно найти источник воды и связаться со дворцом, — успокоила я друга.

— Тут неподалеку есть родник! Я могу показать! — вдруг просиял Петер.

— Он нашел его, когда ходил за водой, — с улыбкой подтвердила Эддер, но затем нахмурилась. — Но, Сильвия, Эванс прав: тебе нужно подкрепиться и отдохнуть.

— Если я не сделаю этого сейчас, то не сделаю уже никогда, — упрямо заявила я, подходя к Петеру, который уже вскочил на ноги и только и ждал, чтобы показать мне дорогу. — Мы ненадолго!

— Как скажешь. Твой муж был прав, сказав когда-то о твоем упрямстве: «Даже, если я запру тебя в комнате, ты все равно найдешь путь из нее выбраться», — усмехнулась Эддер.

Вместо ответа, я тоже усмехнулась и протянула Петеру руку. Мальчик без колебаний принял мою ладонь и повел меня за собой вниз, по узкой, едва заметной среди густых горных кустарников тропинке.

Петер привел меня в совсем крошечную долину, каким-то волшебным образом лежащую посреди горного массива, в котором весело журчал небольшой родник с кристально чистой водой. Родник окружали немногочисленные дикие цветы, благоухающие сладковатым ароматом.

— Какое прекрасное место ты нашел, Петер! — сказала я моему маленькому проводнику. — Какой же ты молодец!

— Эмм… Ага, — застенчиво промямлил Петер, покраснев до корней волос. Думаю, он слышал подобное настолько редко, что не знал, как реагировать на мою похвалу.

— Эванс сказал, что ты очень сильный, — решив выяснить происхождение мальчика, осторожно начала я. — Он видел, как ты нес тяжелый мешок, полный муки или зерна.

— У бабули? — Петер покраснел еще больше.

— Да, в таверне, — улыбнулась я.

— А это не мука была, и не зерно! Это были опилки для свиней! — Петер поднял с земли камень и бросил его в сторону. — Нетяжело было! Муку я бы не поднял! Муку и зерно дедуля носит!

Склонив голову набок, я всмотрелась в черты Петера и отметила про себя, что на Дерека он совсем не похож: его волосы были темными, но не такими, как волосы Дерека, а его глаза были совсем не серыми, а голубыми. Я видела это даже сейчас, обладая зрением Норта, которое придавало всему окружающему меня оранжевый оттенок. Эванс ошибся, но я понимала, почему: когда мы плыли в Эммерленд, он утверждал, что море было ярко-голубого цвета, в то время, как я видела то же самое море светло-зеленым.

Значит, Петер — не сын Дерека. Значит, не мой супруг был тем негодяем, который соблазнил бедную наивную служанку и бросил ее на произвол судьбы. Это радует. Но с другой стороны, как приятно было бы иметь такого смышленого приемного сына.