Воронята

Кроме того Велк не мог быть уверен, что они направляются именно туда, где проходит силовая линия, но, судя по тому, сколько времени Нив листала ежедневник, прежде чем тронуться в путь, это было самое правдоподобное предположение. Велк не был очень склонен к безоговорочным утверждениям, но сейчас думал, что его постигнет та же самая судьба, что и Черни семь лет назад.

То есть ритуальное убийство. Жертвоприношение, в ходе которого его кровь будет впитываться в землю, пока не достигнет спящей где-то в глубине силовой линии. Пытаясь почесать одно запястье о привязанное к нему другое, он повернул голову к Нив, которая одной рукой держала руль, а другой совала в рот попеременно то крекер, то хумус. И, чтобы довести унижение до крайней степени, она слушала через автомобильную магнитолу какой-то диск с природными звуками для медитации. Возможно, готовясь таким образом к ритуалу.

Его смерть на силовой линии, думал Велк, войдет в какое-то подобие цикла.

Но Велку совершенно не было дела до цикличности. Его мысли и чувства занимали потерянный автомобиль и утраченное уважение. Возможность спать по ночам. Языки, которые умерли так давно, что никак не могли предать его. Гуакомоле, который давным-давно готовила неизвестно куда исчезнувшая повариха его родителей.

И к тому же Нив связала его не слишком туго.

Глава 41

Покинув «Завод Монмут», Блю вернулась домой и оправилась во двор, под бук, делать уроки. Но вскоре она поймала себя на том, что думает об иксах и игреках куда меньше, чем о Ноа, или Ганси, или Адаме. Через некоторое время она сдалась и, прислонившись спиной к дереву, погрузилась в размышления. Тогда-то из дома в покрытый зеленой тенью двор вышел Адам.

— Персефона сказала, что ты здесь, — сообщил он, остановившись на краю тени.

Блю хотела было сказать ему, что очень сочувствует ему из-за того, что получилось у него с отцом, но передумала и лишь приветственно протянула ему руку. Адам неуверенно вздохнул — так, что она отчетливо разглядела этот вздох с расстояния в шесть футов. Потом, не говоря больше ни слова, подошел к ней, сел рядом, положил ей голову на колени и закрыл лицо руками.

Блю так растерялась, что в первый миг утратила дар речи и лишь растерянно оглянулась, чтобы убедиться в том, что дерево надежно закрывает их со стороны дома. У нее возникло ощущение, будто к ней подошел дикий зверь, и она одновременно и тронута его доверием, и опасается нечаянно отпугнуть его. Потом, собравшись с духом, глядя на позвонки шеи, она осторожно пригладила взлохмаченные прядки волос. Прикоснувшись к нему, вдохнув исходивший от него запах пыли и смазочного масла, она почувствовала трепет в груди.

— У тебя волосы цвета земли, — сказала она.

— Они знают, откуда произошли.

— Очень забавно, — заметила Блю. — В таком случае мои волосы должны быть точно такими же.

Его плечи задергались. А потом он сказал:

— Иногда мне кажется, что он меня совсем не понимает.

Она провела кончиком пальца по изгибу его уха. Прикосновение показалось ей опасным и волнующим, правда, если бы он в это время смотрел на нее, то и ощущение опасности, и волнение были бы куда сильнее.

— Я скажу только один раз и больше не буду к этому возвращаться, — сказала она. — Но я думаю, что ты ужасно смелый.

Он замолчал на несколько долгих, очень долгих мгновений. Где-то неподалеку проехал автомобиль. В кроне бука зашелестел ветерок; листья вывернулись, как это бывает перед дождем.

— Блю, я очень хочу тебя поцеловать.

Пальцы Блю замерли.

— Я не хочу, чтобы тебе было плохо, — сказала она.

Он отодвинулся и сел рядом, всего в нескольких дюймах. Лицо его было мрачным, совсем не таким, как в тот раз, когда он в первый раз заговорил об этом.

— А мне и так хуже некуда.

Блю решила, что эти слова не относятся к его желанию поцеловать ее, и ее щеки сразу вспыхнули. Вообще-то о поцелуе не следовало бы даже и думать, но если уж ему суждено было произойти, то он должен быть не таким. Она сказала:

— Это еще хуже того, что с тобой случилось.

Почему-то, услышав эти слова, Адам шумно сглотнул и отвернулся. Его ладони безвольно лежали на колене Блю. «Будь на моем месте кто угодно другой, — думала она, — это был бы мой первый поцелуй». И попыталась представить себе, каким вышел бы поцелуй с этим голодным несчастным мальчиком. А он, не глядя на нее, сказал:

— Не помню, что твоя мать сказала насчет того, как я должен решить мою проблему. Тогда, во время гадания. Насчет того, что я никак не могу сделать выбор.

Блю вздохнула. Вот к чему на самом деле все шло, и она знала это заранее. Хотя Адам, возможно, и не отдавал себе в этом отчета.

— Выбрать третий вариант, — сказала она. — В следующий раз бери с собой блокнот.

— Не помню, чтобы она что-то говорила насчет блокнота.

— Потому что это сказала я, и только сейчас. В следующий раз, если придется гадать, записывай. Тогда ты сможешь сравнить результаты гадания с тем, что произойдет на самом деле, и будешь точно знать, хороший тебе попался экстрасенс или нет.

Адам посмотрел на Блю, но она не была уверена в том, что он ее видел.

— Так я и сделаю.