Воровка чар

Голос оставался нарочито отстраненным, но чувствовался в вопросе какой-то детский интерес. Я отметила, что Рион назвал нашего старосту дядькой. Его, конечно, пол села так называло, но вряд ли об этом знает приезжий маг. Настоящий племянник? Что я знаю о родне Верея? Ответ — ничего. Поэтому пусть будет племянник.

Вопросу я даже не удивилась — еще один на мою голову. В деревню приехал маг, и староста не упустил случая проверить водянку. Вот и причина внезапного гостеприимства. К дасу[7] все! Посмотрим, как они в следующий сезон запоют, когда вода снова отступит. Не всем же колдовать, надо кому-то и народ успокаивать, излечивать от собственных страхов. Что он может предъявить? Ничего. Денег мне не платят.

— Нет, — врать не было смысла.

— Как нет? А речку кто вспять поворачивал?

— Слушай, ты вроде ученый, можно течение повернуть? — я почувствовала злость. В основном на себя, надо было сразу отказаться, а не шептать над водой детские песенки.

— Замедлить или ускорить — да. Обратить — нет, закон о магическом воздействии на целостность природных объектов.

— Так чего придуриваешься?

— Я не придуриваюсь, но и не обманываю. Знаешь, что за магическое мошенничество полагается?

Мы снова замолчали, на этот раз тягостно, неловко. Я убрала руку, мне не хотелось касаться парня. Он ни в чем не виноват, но все равно не хотелось.

Наша деревня Солодки располагалась на соединении двух рек. Мелководная Рыховка впадала в полноводную Ленею. Бабушкин домик стоял особняком на другой стороне. Дощатый мост строили еще до моего рождения по старому образцу — бревенчатый, выгнутый, без перил. Пробегая туда-сюда по нескольку раз в день, я никогда не задумывалась о возможности падения.

От тесных лаптей болели ступни, терпеть неудобство в угоду приличиям глупо, тем более, теперь. Я стянула первый, встала на прохладное, влажное дерево и облегченно выдохнула. Рион отвернулся, словно увидел не голые пятки, а, по меньшей мере, колени.

Потянулась за вторым, зацепила пальцами и… заскользила. Мир снова пришел в движение, мост зашатался, запрыгал перед глазами, звезды описали сияющий хоровод. Воздух ударил в спину, предвещая короткий полет и падение. Страх молотом ударил в голову, оглушая, ослепляя, лишая воли.

Водянка, значит? Самое время рассмеяться. Кто-то боится мышей, кто-то домовых, а кто-то сборщика налогов. Я больше всего на свете боюсь не тычков и летящих камней, больше всего я боюсь воды, даже плавать не умею.Что там под темно-зеленой толщей? Что появится, когда поднявшийся ил осядет, и муть разойдется?

Лапоть упал в реку, издав легкое «плюх». Следом за лаптем упаду я, и звук будет посильнее. С губ сорвался стон. Я отчаянно взмахнула рукой, ожидая, что загребу лишь воздух, но… Не знаю, во что я вцепилась сведенными от страха пальцами, но раздался треск рвущейся ткани и хруст. Меня ударили в плечо и оттолкнули от края моста. Клацнув зубами, я упала на пахнущее влагой дерево.

Вот и все. Обычное дело — пьяная девка чуть не свалилась в речку. Знай, я тогда какие последствия это повлечет, прыгнула бы сама, не раздумывая.

— Ты…ты…

Рион побледнел, его зрачки сузились, по телу прошла дрожь.Эол и сподвижники, у него что, падучая?

— Ты убила меня, — прошептал он и рухнул на мост.

Точно — падучая. Жалко-то как, молодой еще…Я разжала кулак, на сырое дерево моста упал лоскут чужой рубашки с тесемками, который я оторвала, пытаясь удержаться от падения. Парню удалось невозможное— напугать меня еще больше.

— Рассказывайте, — приказала бабушка.

Мы втроем сидели за столом. Обычным, круглым, с потемневшей от времени столешницей и отпечатками от мисок, кувшинов, кружек. Недоброе предчувствие незримо повисло в комнате, я видела его везде — в глазах парня, в собственном молчании, в бабушкиной притворной бодрости. Это как проснуться и понять, что-то случилось. Нет никаких причин, но ты чувствуешь, знаешь — это близится.

После того как малолетний маг упал, я попыталась привести его в чувство. Все знания, годами вбиваемые бабушкой, вылетели из головы. Традиционные методы — пощечины, сопровождаемые жуткими завываниями в моем исполнении, не помогали. Исчерпав запас ругательств, я, не переставая скулить, побежала домой. Что будет за мошенничество? Ха, а за смерть мага?

Из бессвязных объяснений бабушка поняла одно — я кого-то убила, и зову ее с собой, должно быть, чтобы спрятать труп.На мосту, картина, к сожалению не изменилась. Рион лежал там, безмолвный и неподвижный.

— Жив он, — осмотрев мага, обрадовала бабушка.

— А чего ж он тогда…?

— В обмороке. Помоги-ка.

Совместными усилиями мы дотащили парня до избушки. Сима сунула под нос несостоявшемуся покойнику склянку с листоцветом, и маг не замедлил выказать признаки жизни, поморщился и отполз подальше.

Теперь Рион, приведенный в более или менее, вертикально-разумное состояние, с тоскливым видом смотрел себе под ноги. Где тот парень с равнодушно-презрительным взглядом? Где высокомерный маг? Сейчас он напоминал маленького мальчика, потерявшего любимую и дорогую сердцу игрушку, того и гляди заплачет.