Восемь бессмертных

Расстались с тобою.

и сердце лишилось покоя.
И память о счастье былом
не исчезнет вовек.
Стремителен времени бег:
вчера еще снежным крылом
зима прикрывала вершины,
а ныне с перил сметаю
рукавом тополиный снег.
Все также поют ручьи,
все тот же горный хребет,
а тебя уже нет…

(Гуань Хань-цин)

В Китае в течение тысячелетий гнет традиций был чрезвычайно велик, и запретов было слишком много. Любовь между мужчиной и женщиной была невозможна. И все же стремление к свободной любви толкало иных героев на безрассудные поступки, а то и на борьбу, — утверждают китайцы. Иллюстрацией к вышесказанному и являются четыре легенды, причем, герои одной из них — Ткачиха и Волопас являются святыми-покровителями любви.

Сы да чхуань-шо — общее название четырех самых известных легенд — Ткачиха и Волопас”, или "Ткачиха и Пастух", "Лян Шань-бо и Чжу Ин-тхай”, "Белая змейка" и "Мэн Цзян-нюй оплакивает мужа". Все легенды — о трагической любви; наверное, оттого они особенно трогательны.

О Ткачихе и Волопасе я знала из институтского учебника — был там такой текст. О Мэн Цзян-нюй прочитала книгу на китайском языке когда-то давно, а о двух других легендах и не слышала ничего до приезда в Китай.

Узнала же о них, как всегда, благодаря изделиям прикладного искусства.

Однажды купила старинную наволочку из черного шелка, на которой цветными шелковыми же нитками были вышиты герои "Белой змейки". Потом увидела в знаменитой галерее в парке И-хэ юань несколько очаровательных сюжетов из той же легенды.

Была и еще одна "встреча". Когда китайская подруга пригласила меня на фестиваль Цветения акаций в город Да-лень, я бегала с фотокамерой в фестивальной толпе, делая снимки акробатов, танцоров, а также переодетых в героев известных сказаний артистов. В основном, это были пожилые люди.

Больше всех мне понравился Цзи-гун. Я совсем недавно узнала о нем и была под большим впечатлением от посещения двух храмов в городе Ханчжоу, посвященных ему. Цзи-гунов на празднике было даже два. И у обоих, как и положено, — заплатки на одежде, оба — в ламаистских шапочках, у обоих выглядывали пальцы из драной обуви — словом, все, как на классических изображениях этого легендарного героя.

Когда я их фотографировала, присоединились и толстые бабульки с густо накрашенными щеками; одна — в белой одежде, другая — в синей. Старушки очень удивились и обрадовались, что иностранка знает, кто такой Цзи-гун.

— А вы кто? — Спросила я.

— Белая и Синяя змейки.

И я поняла, что пора разыскивать и читать это сказание.

Путь ко второй незнакомой легенде был более трудным и долгим. Как обычно, очередное воскресенье мы проводили с подругой на "блошином". Что присмотрела я — не помню, а спутница, как зачарованная, остановилась возле красивой работы из мыльного камня. Из него были тонко вырезаны девушка и юноша, стоящие рядом. На них была изысканная и богатая одежда, а рядом почему-то присутствовали две бабочки.

Подруга купила эту пару в подарок мужу на день рождения, и я стала расспрашивать торговца, кого изобразил художник. Приятельница оценила "ювелирную" работу; мне же, как китаисту, было интересно содержание, так как к тому времени я уже знала, что китайские мастера крайне редко изображают абстрактных, придуманных героев, но практически всегда — персонажей конкретных.

Вот тогда, на рынке, я впервые и услышала эти имена — Лян Шань-бо и Чжу Ин-тхай. С трудом, с привлечением соседних торговцев, были записаны иероглифами их имена.

— А почему здесь такие крупные бабочки? — Спросила я.

— Это их души, которые выпорхнули из могилы после смерти персонажей легенды.

Вкратце мне пересказали и содержание этого сказания, и я была в восторге от интуиции подруги: выбрала в подарок именно героев красивейшей истории о любви. Но книгу о них я никак не могла достать, и никто из знакомых долго не мог мне помочь.

Прошло немало времени, и мне, как коллекционеру, очень повезло. Среди старых и псевдоантикварных вещей на рынке Хун цяо (Красный мост), что напротив храма Неба, я купила потрясающее изображение этих героев в фарфоре. Это был старый подсвечник, по обе стороны которого стояли юноша и девушка. Я узнала их сразу по двум маленьким бабочкам, нарисованным на подсвечнике.

Как всегда, знание имен героев и вкратце — их истории помогло снизить цену. Китайцы очень дружелюбны, а если видят, что тебе интересна и небезразлична их культура, проникаются симпатией и продают с меньшей выгодой для себя, чем могли бы. Купленные у них прекрасные произведения радуют не только меня, но и всех, кто видит их в моем доме. Эти же работы подвигли меня и на написание книг, так что можно сказать, добро оборачивается добром: я популяризирую, распространяю культуру Китая среди своих соотечественников.