Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

Шесть сезонов и два полнометражных фильма мы смеялись (а иногда и плакали, чего уж там), пока Кэрри, стаптывая бесчисленные «маноло бланики», искала ответ на свой вопрос.

Кэрри делится своими переживаниями и противоречивыми мыслями охотно и открыто, особенно с закадычными подругами – Шарлоттой, Мирандой и Самантой. Но когда такой же поток она изливает на потенциальных бойфрендов, это выглядит уже перебором (и слегка отталкивает). Вот Кэрри разбирает под микроскопом свои прошлые сложные и запутанные отношения в разговоре с Джеком Берджером (Рон Ливингстон):

КЭРРИ: В первый раз мы цапались вполсилы, поэтому во второй решили наверстать упущенное. Он переехал ко мне. И мы обросли общими вещами, потом началась дележка, потом пошли оставленные вещи, которые ты не хочешь отдавать, потому что это мелочно, но и выкинуть не можешь, потому что это все, что у тебя осталось. И с возрастом переживать такое все труднее и труднее, потому что откровенно неподходящих нам людей мы уже не выбираем. А значит, никакого «ф-у-у-х, слава богу все закончилось». После каждого расставания я твержу себе: «Больше никогда, еще раз я такого не выдержу». Сколько болезненных разрывов в силах пережить человек? Знаешь, по-моему, пора вводить для отношений штрафы за отсутствие защиты, как у велосипедистов и мотоциклистов.

Перед нами истинный Невротик.

Часть первая

Кто такой Невротик?

Невротик ходит в фаворитах у сценаристов со времен появления телесериалов. Авторы питают к нему особое пристрастие, потому что, скажем так, чувствуют в нем родственную душу.

Невротик – один из самых сложных характеров, потому что его одолевают глубокие переживания и противоречивые мысли, которыми он по ходу действия делится. Его очень огорчает непонимание. Он неуверен в себе и не скрывает этого. У него имеется некий «кодекс», который он распространяет и на остальных – определенный свод неписаных правил, дающий Невротику ощущение стабильности и равновесия. Нарушение планов вызывает у него тревогу. А значит, проговаривать, проговаривать и еще раз проговаривать.

Знакомая картина? Если да, то вы явно хорошо разбираетесь в Невротиках – может, вы один из них, а может, такой имеется в вашем окружении. Мои студенты точно знают одного Невротика – это их преподаватель.

Кроме Кэрри Брэдшоу, среди персонажей комедийных сериалов есть немало других Невротичек: Грейс Адлер (Дебра Мессинг) из «Уилла и Грейс», Энни Эдисон (Элисон Бри) из «Однокурсников», Элли Макбил (Калиста Флокхарт) из «Элли Макбил», Кристин Кэмпбелл (Джулия Луи-Дрейфус) из «Новых приключений старой Кристины» и, разумеется, Моника Геллер (Кортни Кокс) из «Друзей».

Моника являет собой классический пример Невротика с очень четким сводом неписаных правил. Нам нравится смотреть, как она ведет себя, когда эти правила нарушаются. И еще больше нравится, когда другие персонажи оспаривают незыблемость этого кодекса. Вот диалог между Фиби (Лиза Кудроу) и Моникой, которая, накрывая стол для «идеального ужина», все больше нервничает:

МОНИКА: Поможешь мне сложить салфетки?

ФИБИ: Конечно.

МОНИКА: А я схожу посмотрю, как там картофель. (Замечает, как Фиби складывает салфетки.) Нет!.. Нет, милая… Не так, мы же не на кантри-вечеринке. Нужно в виде лебедей, как я тебе показывала на Рождество, помнишь?

ФИБИ: О, да. Умирать буду, не забуду.

(Обратите внимание на усиленный триплет.)


Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука