Читаем Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров полностью

МАЙКЛ: Нет у моего сына никаких затруднений с формулировками. Правда, сынок?

ДЖОРДЖ-МАЙКЛ (нервно): Что? Да. Спасибо. Да, наверное. Ой, все, мне без разницы, проехали!

Дальше – больше

А теперь перенесемся с нашим Невротиком из школы в институт – туда, где ум и знания ценятся и даже имеют сексуальную привлекательность. Вот там наших гиков и зануд наконец начинают уважать за мозги. Там они попадают в родную стихию и набираются уверенности в себе и своей способности преуспеть. Преображаются, меняют очки на линзы, выпрямляют волосы, записываются в спортзал и учатся выбирать более стильные растянутые свитера. «Гадкий» ботаник вырастает в прекрасного Невротика.

Однако и во взрослом возрасте у этих асоциальных персонажей не обходится без трудностей – особенно на личном фронте. В этой области ум (вкупе с неискорененной неуверенностью в себе) служит им плохую службу. Яркий пример – Росс Геллер из «Друзей» в исполнении Дэвида Швиммера. Взрослый человек, со степенью по палеонтологии, – но едва дело доходит до флирта, перед нами снова прыщавый старшеклассник. Вот Росс пробует свои «интеллектуальные чары» на доставщице пиццы, и девушка действительно проникается к нему симпатией, однако все портит попытка Росса развлечь собеседницу «занятным» фактом:

РОСС: Газы обычно воняют, да?

ДЕВУШКА (опешив): Ну да.

РОСС: Это специально делается.

ДЕВУШКА: Что?

РОСС (пауза… неохотно объясняет): Сам газ обычно не пахнет. Запах добавляется, чтобы вовремя обнаружить утечку.

ДЕВУШКА: Ну… да.

РОСС (не в силах остановиться): Большое скопление газа сильно воняет.

Всем Невротиков, как и Россу, не хватает житейского чутья, знания «законов улицы», поэтому, несмотря на свой недюжинный ум, они не выдерживают испытания самыми обыденными ситуациями, например не могут поболтать с представителем противоположного пола, не выставив себя идиотом.

Гурманы и ценители

Отсутствие житейского чутья Невротик компенсирует не только высоким IQ, но и рафинированностью. Многие взрослые Невротики обладают утонченным вкусом, а их увлечения, интересы и пристрастия способствуют саморазвитию. Большинство Невротиков учатся находить удовольствие в изысках – высокой кухне, иностранном кино, музеях, картинных галереях, классической музыке или опере.

Наглядный пример тому – «Фрейзер». Какой другой комедийный сериал может потягаться с ним в утонченности и «высоколобости»? Может, все дело в том, что среди его героев имеются сразу два Невротика, да еще работающих психиатрами: Фрейзер и Найлз Крейны (Келси Грэммер и Дэвид Хайд Пирс соответственно). Фрейзер и Найлз всегда были рафинированными аккуратистами и эрудитами. Вот их склонный к плебейским замашкам отец (Джон Махони) доказывает сыновьям, что они всю жизнь были «не такими»:

МАРТИН: Вас считают занудами. Все эти ваши оперные вечера, винные дегустации, прокаленные блинные сковороды…

ФРЕЙЗЕР: В свое оправдание скажу, что блинные сковороды прокаливал только Найлз.

НАЙЛЗ: Потому-то мой набор и служит мне верой и правдой с девятого класса.

Мы наблюдаем, как Фрейзер и Найлз козыряют эрудицией и манерами. Смотрим, как они справляются с собственными комплексами, анализируя чужие… И смеемся, когда они все-таки попадают впросак. Но откуда же берется комедийный конфликт, если оба главных героя сериала принадлежат к одному характеру? Ответ прост: из постоянного обмена ролями. Например, если Фрейзер впадает в невротический мандраж перед предстоящим свиданием, Найлз задвигает собственные тревоги подальше и ведет себя, скорее, как Логичный Умник. И наоборот. Они всегда уравновешивают и дополняют друг друга, а сценарий позволяет им примерять разные маски – однако по натуре своей оба всегда были и будут Невротиками.

Изрядная доля сарказма

Благодаря незаурядному интеллекту Невротик обладает тонким саркастическим юмором и как никто ценит иронию. Свое остроумие он обращает против обидчиков, против тех, кто подвергает сомнению его неписаный кодекс и давит на больные мозоли. А еще против грандиозных, но глупых прожектов окружающих. Достаточно понаблюдать, как встречает наполеоновские планы Кэма острослов Митчелл из «Американской семейки». Вот они высказываются на камеру по поводу новой работы Кэма:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми
Супербоги. Как герои в масках, удивительные мутанты и бог Солнца из Смолвиля учат нас быть людьми

Супермен, Бэтмен, Чудо-Женщина, Железный Человек, Люди Икс – кто ж их не знает? Супергерои давно и прочно поселились на кино- и телеэкране, в наших видеоиграх и в наших грезах. Но что именно они пытаются нам сказать? Грант Моррисон, один из классиков современного графического романа («Бэтмен: Лечебница Аркхем», «НАС3», «Все звезды. Супермен»), видит в супергероях мощные архетипы, при помощи которых человек сам себе объясняет, что было с нами в прошлом, и что предстоит в будущем, и что это вообще такое – быть человеком. Историю жанра Моррисон знает как никто другой, причем изнутри; рассказывая ее с неослабной страстью, от азов до новейших киновоплощений, он предлагает нам первое глубокое исследование великого современного мифа – мифа о супергерое.«Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра» (Financial Times).Книга содержит нецензурную брань.

Грант Моррисон

Кино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов
Формулы страха. Введение в историю и теорию фильма ужасов

Киновед Дмитрий Комм на протяжении многих лет читает курс, посвященный фильму ужасов, на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета. В своей книге, основанной на материалах этого курса и цикле статей в журнале «Искусство кино», он знакомит читателя с традициями фильма ужасов и триллера, многообразием школ и направлений на разных континентах и в различных социокультурных условиях, а также с творчеством наиболее значимых режиссеров, создававших каноны хоррора: Альфреда Хичкока, Роджера Кормана, Марио Бавы, Дарио Ардженто, Брайана Де Пальмы и других. Книга может быть рекомендована студентам гуманитарных вузов, а также широкому кругу любителей кино.

Дмитрий Евгеньевич Комм , Дмитрий Комм

Кино / Прочее / Учебники / Образование и наука