Восемьдесят сигарет

Мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны. Так говорят. Частенько говорят, что настоящая красота мужчины в его интеллекте. Или в кошельке, или в чем угодно ещё, только не во внешности.

Такое утверждение является поистине полнейшей чушью, выдуманной, вероятно, этими самыми, которые «чуть симпатичней обезьяны». Вернее, отчасти оно, конечно, и так, но, во-первых, тезис этот вступает в силу лишь с определённого времени жизни мужчины, когда он достигает высшей точки своего развития, вершины соматического и психологического состояния, так называемого Возраста Акме, а во-вторых, далеко не каждому мужику, отпраздновавшему свое сорокалетие, открывается мудрость Возраста Акме. Ну, это и ежу понятно: по задумке Акме, к сорока годам мы должны уже вдоволь начитаться умных книг, сформулировать наконец основные морально-нравственные принципы, при этом всё ещё сохранив физическую силу, и вроде как должны уже добиться какой-то материальной стабильности. Короче, полный комплект, которым мы прямо-таки светимся и который, разумеется, становится виден женщине. Вот тогда-то они, женщины, и перестают обращать внимание на нашу заплывшую жиром или морщинистую рожу и начинают видеть нас сквозь чарующий свет Акме, который исходит от нас вместе с уверенностью и душевным спокойствием.

Так рассудили умные греки. Наверное, пару тысяч лет назад это ещё походило на правду. Но не теперь. Это только Фандорин может без труда влюбить в себя девочку, которая ему во внучки годится, потому что он до хуя муж благородный и Акме прёт из всех его щелей, как из лейки. Только и он – человек выдуманный, из века позапрошлого, богатый и красивый (физически), как дьявол.

А мне всё больше встречаются… Да вот, пожалуйста.

Сегодня утром, перед тем, как я сделал то, что сделал, и оказался в карцере с гвоздём в лёгком, я услышал анекдот из уст мужика, который по летам своим должен был уже шесть раз обогатиться высшей мудростью, приходящей вместе с Возрастом Акме. Его слушали несколько человек. Все они тоже перемахнули за сорок.

А анекдот был про хуй в говне.

И, собственно, в этом словосочетании и заключалась основная шутка, от которой все Акмеисты покатились со смеху на пол.

И не надо, пожалуйста, говорить, что в качестве примера я привел какого-то там безмозглого зэка, что, конечно же, неправильно, да? Ибо такой пример частный и не отражает общей картины?

Ой ли?

Ещё как отражает.