Восемнадцать капсул красного цвета

— Ты не обижайся на Алю, — начал тот извиняющимся голосом. — Понимаешь, у нее там, в городе, тяжелобольная мать осталась и младший брат, отца давно уже нет. Мы едва ее уговорили поехать с нами отдохнуть. И если бы сама Наталья Георгиевна не настояла… А тут такое…

От Альбины, тогда, еще на берегу, Чужинову досталось больше всех. И каких только обвинений от нее не наслушался, как будто именно он был виноват во всем случившемся.

— Ты понимаешь, Игорь, — теперь извиняющимся голос звучал уже у самого Чужинова. — Отправляться туда даже не безрассудство, а… — Глеб умолк, подбирая нужное слово.

— Я понимаю, Глеб, — торопливо сказал Веснин. — И Аля тоже понимает, но… Так ты на нее не злишься?

— Нет, — ответил Чужинов. И чтобы прекратить не совсем приятный разговор, попытался перевести на шутку. — Ладно, я спать, а то за разговором с тобой, и мое время на сон закончится.

* * *

— Глеб, — сквозь сон услышал он Олега Гурова. — Вставай.

Судя по его спокойному голосу, ничего не происходило, и просто пришло время.

— Все нормально? — поинтересовался он, принимая из рук Олега ружье и, не выдержав, зевая.

— Ага, тишина вокруг.

— Олег, ты мне свой пугач оставь, случай как раз подходящий, — и тот послушно протянул ему «Макарыч».

Еще не светало, и на востоке небо не заалело даже самим краешком, но было достаточно светло — полнолуние.

«Может быть, все это как раз из-за нее? — посмотрел он на полный диск луны. — Пройдет полнолуние, и они сами исчезнут», — и улыбнулся глупой мысли.

Затем посмотрел на луну еще раз. Когда-то давным-давно, еще в детстве, читал он эпос какого-то северного народа. И согласно ему, на луне должно быть изображение ухватившейся одной рукой за куст девушки, вытаскивающей другой из ручья ведро с водой. Сколько он ни всматривался в лунный диск, но ни разу увидеть ее Глебу не удалось. Может быть, фантазии не хватало, может, другая у них там луна. Хотя и на Крайнем севере побывать ему пришлось, но тогда совсем не до любований луной было.

— Глеб, — этот голос, наверное, он узнал бы теперь из тысяч других: его негромко окликнула Настя.

Девушка, с одеялом на плечах, подошла к нему.

— Глеб, можно я тут посижу? С тобой не так страшно, и как-то спокойно.

Чужинов улыбнулся: до лунных ли тут девушек, когда рядом самые настоящие да еще такие!

— Присаживайся, конечно. Только попробуй все же заснуть: если с моторками не получится, придется идти пешком. Долго идти, и силы понадобятся.

— Конечно, конечно, Глеб. И мешать не буду — ты же часовой! — Настя улыбалась.

Они уселись рядом под деревом. Чужинов укутал Настю одеялом, обнял ее, и девушка доверчиво прижалась к нему. И действительно: вскоре Настя задышала так, как обычно люди дышат во сне. Глеб взглянул на нее раз, другой, затем осторожно поцеловал в щеку, чтобы в следующее мгновение услышать совсем не сонный голос:

— Вообще-то мог бы и в губы поцеловать — я же ведь сплю!

Но когда он попытался поцеловать ее именно туда, ловко уклонилась.

— Поздно уже — я же проснулась! — и тихо рассмеялась, довольная.

Потом они долго целовались, чтобы наконец с трудом оторваться друг от друга, понимая: большего не будет. Ведь для этого им придется удалиться от спящих людей, доверивших им свои жизни.

Наконец Настя уснула. Глеб осторожно высвободил руку, вынул складной нож, формой лезвия напоминавший знаменитого «полковника Боуи», разве что значительно меньших размеров. Достал из кармана графитовый стержень, после чего извлек обойму из пистолета. До рассвета оставался еще добрый час, и времени ему должно было хватить с избытком.

* * *

— Ну что, Олег, пошли? — и Глеб протянул ему пистолет. — Стреляй только в упор, целься именно в морду, — «И не дай бог, он тебе пригодится».

Хотел еще добавить, чтобы на всякий случай прикрывал при этом глаза, но подумал, что Олег и так их закроет. Для того чтобы научиться не моргать при стрельбе, нужен навык, который быстро не приобретешь. И тем забавнее ему было наблюдать, как в киношных боевиках мужественные герои, в одиночку справляющиеся с несметными толпами врагов, раз за разом моргают от звуков собственной стрельбы.

— Глеб, ты поосторожнее, пожалуйста, ладно? — Настя на мгновение прижалась к его груди щекой, затем провела по лицу Чужинова ладонью. — Обещаешь?

— Обещаю, Настя, — ответил Глеб, но поцеловать у всех на глазах так и не решился.

Глава 9 Приказ министра обороны

— Черт, нас опередили! — зло прошептал Олег, и раздражено хлопнул ладонью по ноге.

Глеб недовольно покосился на Гурова: к чему эти эмоции, когда ничего уже изменить нельзя? К тому же лишний шум.

Перед тем как выйти, Чужинов наставлял его:

— Ногу ставь с пятки на носок, старайся ступать на внешнее ребро ступни, и поглядывай вниз, поглядывай. Понимаешь: мы должны всех слышать, а не все нас.