Восход

— Я не разбудила тебя потому, что уже предупреждала о том, что не стану тебя будить. Потому что девушка, достаточно взрослая для того, чтобы обращаться в Совет, может подняться с постели и привести себя в порядок самостоятельно. — Говоря это, она подошла к Тиа и стала помогать ей с браслетами. — Твой завтрак уже готов.

Тиа посмотрела на стол.

— Большое тебе спасибо. Но у меня нет времени, чтобы его съесть.

— Ты можешь ехать на коньках и есть одновременно, — невозмутимо ответила тетя и отпустила ее руку. Все браслеты были аккуратно застегнуты. Она добавила:

— Маттиас ждет тебя, я знаю.

Тиа заглянула в маленькую миску перед собой, потом посмотрела на Лану глазами, полными искренней благодарности.

— Скороягоды! Что ты, не стоило…

Лана сделала вид, что не слышит.

— Сегодня тебе нельзя опаздывать, Тиа. Вспомни, сколько ты трудилась. Вперед, иди же.

Тетя наверняка сидела за столом с самого Восхода и боролась с желанием разбудить племянницу, одеть и накормить завтраком, вручив детскую ложку, которую она вопреки правилам хранила в ящике рабочего стола, бережно завернув в тряпицу.

Тиа взяла мисочку и аккуратно выложила бесценные ягоды на развернутый блин. Затем ловко свернула так, чтобы не потерять ни единой капельки ягодного сока, и отработанным движением проскользила в одних носках до входной двери, остановившись прямо перед меховым ковриком.

Тетя лишь покачала головой.

— Настанет день, когда тебе все-таки придется вести себя, как подобает леди. Тиа, пора взрослеть…

— Как ты любишь напоминать мне об этом! — Держа в одной руке свернутый блин, Тиа сунула ноги в коньки и подхватила свою накидку с вешалки. — Пожелаешь мне удачи?

Тетя послала ей воздушный поцелуй. Тиа послала такой же в ответ, театрально вскинула руку и крутанулась в сторону двери. Сделав глубокий вдох, она оттолкнулась коньком и выехала наружу, прямо в гущу уличного движения.

Поедая на ходу блинчик с ягодами, Тиа размеренно катилась по главной улице и махала рукой попадавшимся на глаза знакомым. Наступил час пик, многие люди спешили на работу, и она старалась глядеть под ноги и лавировала между конькобежцами, пытаясь как можно быстрее добраться до места встречи с Маттиасом.

Маттиас жил недалеко от Пятой улицы, узкой дороги, отделявшейся от главного проезда. Тиа едва не оступилась на повороте, когда какой-то парень резко затормозил прямо перед ней. Ей удалось сохранить равновесие и скорость, и она поспешила дальше. Маттиас стоял перед своей квартирой вместе с мамой, Селой. Они с Тиа были родственниками: Села приходилось кузиной Лане и маме Тиа, Маи. Мама Тиа умерла, когда Тиа была совсем крошкой.

— Тиа! — окликнула ее Села. — Прошло уже две недели, как мы не виделись. Бог мой, вы только посмотрите! Тиа, ты сегодня просто очаровательна, честно.

Тиа кокетливо кивнула ей и смущенно поблагодарила за комплимент. Села не сказала о том, что она просто копия мамы, но Тиа и сама знала, что это так. Кем бы ни был ее отец — можно было только гадать, — он никак не повлиял на ее внешность. У Тиа остался мамин портрет, нарисованный талантливыми руками Селы. Она специально носила длинные волосы, так же, как и мама когда-то. И, хотя Тиа даже самой себе не призналась бы, что задумывалась об этом, но где-то в глубине души она надеялась, что ее темная шевелюра хорошо смотрится на белом меху.

Села поймала Тиа за руку и поддернула ее рукав вниз.

— Маловато слегка! — Она нахмурилась. — Я бы раздобыла парочку подходящих для тебя.

Мехов не хватало, как и всего остального. Кажется, так было всю ее сознательную жизнь.

— В длинной одежде тяжело ездить на коньках, — поспешно ответила Тиа. — А эта — в самый раз.

За спиной Селы заскрипела дверь, и выглянул младший брат Маттиаса, Эзра. В руке он держал надкушенную рисовую лепешку.

— Тиа!

— Доброе утро, Эзра.

— А у меня завтра день рождения!

Тиа улыбнулась.

— Я помню.

— Мне исполнится пять.

— Мы знаем! — сказал Маттиас. — Ты уже месяц об этом твердишь. — Он наклонился и пощекотал мальчика. Эзра взвизгнул и скрылся в доме. — Тиа, поехали. Я стою тут уже вечность, еще немного, и оледенею.

Села пожелала ребятам удачи, и они отправились в путь.

Тиа с Маттиасом вместе учились кататься на коньках. Им было всего по два года, когда они, спотыкаясь, ковыляли по задворкам под присмотром Ланы и Селы. Теперь они двигались как единое целое, синхронно переставляя ноги.

Почти весь путь до палаты Совета они проделали молча. Тиа декламировала про себя речь, обращенную к членам Совета. Она столько раз переписывала ее на своем световом планшете, что сияющие строчки буквально стояли перед глазами. Когда они приближались к Восьмому проезду, Тиа почувствовала, что Маттиас начал съезжать налево.

— Нет, Маттиас! — сразу сказала она. — У нас нет времени!

— Время есть.