Восход Чёрной Луны

   Стейнары обнажили мечи, подняли щиты. Паладины в некоторой растерянности посмотрели на чемпионов ордена Восходящей Звезды и все же изготовились к бою. А Ксандор с Эландрой даже не собирались сражаться. Нежить, конечно, опасна и всякий человек по здравому разумению должен ее опасаться, однако почему-то они знали, их не тронут.

   - Зачем вы здесь? - прохрипел Тернагорус, слепо смотря сквозь людей.

   - Нам этот вопрос задавали столько раз, что я и сам им мучаюсь, - утомленно сказал Ксандор, усаживаясь на пень, охваченный омертвением. - А вы как сюда забрались? Я понимаю - разрыв Мироздания.

   - Не он один, - посох архинекрома указал на существо, которых и Ксандор и его девушка насмотрелись в Асгисле.

   Узнал тератоса и Бьерн. Страшилки детства долго не забываются, а если они ожили и обрушились на тебя, то помнить их будешь до смерти. Подземное создание устремило вытянутое тупое рыло, прикрытое шлемом соответствующей формы, на восток, походя в этот момент на гончую, напавшую на след добычи. Оно то ли нюхало похолодевший предвечерний воздух, то ли смотрело сквозь пространство. А статься может, за него кто-нибудь другой смотрел. Кто-нибудь, кто видит все.

   - Ими движет боль и месть, - продолжил Тернагорус. При говорении его бесцветная гладкая борода слабо колебалась, словно воды реки забвения. - И они научились гнать на своих врагов слуг великого Танатоса. Научились рвать ткань Мироздания, где им нужно, натравливать на демонов.

   - И вы повинуетесь? - Ксандор водрузил ногу на ногу, как если бы вел обычную беседу с приятелем.

   Эландра в разговор не лезла. Стояла поодаль и перешептывалась с князем. Воин, напротив, увлекся, поддаваясь неведомому соблазну.

   - Мы повинуемся лорду Танатосу, а жители подземелья пробуждают его гнев, мешают заснуть. Как и демоны, как и боги, как и люди. Сама смерть не может упокоиться. Пророчество сбывается.

   По коже воина пробежал морозец, от которого зашевелились волосы на всем теле. Оцепенение сковало члены и, как бы сильно он ни хотел встать, ничего не получалось. Вспомнился тот далекий сон. Тогда он тоже разговаривал с некромантом, обездвиженный и объятый мистическим страхом. И речь опять шла о пророчестве, смысл которого нельзя было уразуметь.

   - Вам не за чем находиться здесь, - архинекром повернулся спиной медленно и криво, точно ожившее дерево. - Скоро грянет буря. Отправляйтесь в Эльтвиллан и молите богов о том, чтобы встретить завтрашнее солнце со своими друзьями, а не с нами.

   - Хм, возможно вы подскажите, в какой стороне Эльтвиллан?

   - Идите туда, куда смотрит Всевидящая Мать.

   - Это куда? - почесал затылок воин.

   Тернагорус молча поднял посох, указуя на тератоса, застывшего в странной позе. Он не подал даже виду, что обстановка изменилась, смотрел в одну точку и как будто был также мертв, как и его жуткие спутники. Пребывать дольше на мертвой поляне особо и не хотелось. Отряд, боязливо поглядывая назад, на застывших в липком тумане покойников, двинулся к столице.

Глава 45

   Спотыкаясь о коварные кочки, запрятавшиеся в порослях хвоща, проваливаясь в овраги и норы, люди и дварфы плелись, уже не отдавая отчета ногам. В бор вкрался вечер, лишенный безмятежности, за которую можно ценить иные вечера на лоне природы. Ни тебе птичка пропоет, ни сверчок затеет концерт. Опасность пряталась в тенях и кустах, выкрикивала с ветвей, шуршала за спиной.

   - Один всемогущий, - задыхаясь от усталости, выдавил Бьерн. - В леса ни ногой еще года два. Сейчас бы в водичку родного фьорда бултыхнуться. Чтоб мороз продрал. Ох, холодна водичка у нас.

   - Да замолчи ты, коротышка проклятый! - не выдержал кто-то из паладинов. Жажда рвала ему горло кривыми когтями, разговоры о воде - последнее, что он хотел слышать. Бьерн отмолчался.

   К слову сказать, голод и жажда терзали всех: кого сильнее, кого слабее. Ксандор шагал, будто пьяный, приходилось поспевать за Эландрой, шедшей поначалу за ним. Лес крепко вцепился в редких посетителей. Мшистые камни так и норовили повергнуть кого-нибудь из них на землю. Внезапно зазвенел ручей. Сломя голову обезумевшие путники ринулись сквозь мглу, кусты и завалы отсыревших попадавших во время бури стволов.

   Идеально прозрачная змейка водицы пробегала по устланной пестрыми камешками канавке, теряясь в нагромождении валунов. Молотобой плюхнулся на четвереньки и в обе руки принялся черпать студеную жидкость. К нему присоединились стейнары. Паладины тяжело рухнули на колени немного левее. Один рыцарь упал, не дойдя до ручья. Сильные раны, которые негде было обрабатывать, вытянули из него последние силы.

   - Проклятье, - простонал Ксандор, схватившись за голову, словно несчастье вышло по его вине, словно он не сделал того, что требовалось.