Восход Левиафана

- Не помер? - это был Локи. Он вновь удивительно точно копировал Песочного человека. - Поразительно живучие создания эти смертные! Порой выживают там, где даже богу пришел бы каюк.

- Подожди, - оборвал его Эрра. Он протянул парню лоскут белой ткани. - Карн, ты в порядке? Ты выбрал?

- В порядке, - откликнулся Карн. Он действительно чувствовал себя хорошо, не считая усталости, которая внезапно отяжелила тело, хотя он совсем недавно проснулся. Он стер с лица кровь, которая перестала идти, едва он вернулся в свое физическое тело. - И да, я выбрал.

Он поднялся и нетвердой походкой пошел через зал. Локи и Эрра молча следили за тем, как он шлепал по каменным плитам, двигаясь в сторону западной стены. Подойдя к стене на расстояние вытянутой руки, он плавным, но быстрым движением снял с металлических крюков длинный чуть изогнутый клинок в изящных деревянных ножнах, обтянутых красной кожей. Двуручная рукоятка меча была обмотана тонким шнурком из кожи, тоже - кроваво-красным. Красным был и цвет гарды, небольшой идеально круглой, совсем не характерной для русских или европейских клинков.

- Ептыть! - присвистнул Локи. - Никогда б не подумал...

Эрра предпочел скрыть свои эмоции. Он подошел к Карну.

- Ты удивил нас, парень, - тихо сказал он. В его голосе слышалось замешательство. - Ты знаешь, ЧТО это за меч?

- Да, - твердо сказал Карн, любуясь СВОИМ оружием. - Я не знаю, как он называется. И его история мне тоже не известна. Зато я знаю его сущность, которая теперь - моя. Я знаю, кем он был НАПОЛНЕН. Я говорил с ним. Теперь он - мой.

- Это тати, в Японии его иногда называют дайто, - сказал бог войны, медленно переводя взгляд с Карна на его новый меч. - Но тип клинка не имеет значения. Важно, что это последний сохранившийся меч Мурамасы, легендарного кузнеца Поднебесной, чей талант мог сравниться лишь с его безумием. Он заключил сделку с Хатиманом, древнеяпонским богом войны, и тот наделил его клинки великой силой, поселив в них тэнгу, могучих существ с непредсказуемым нравом. Японцы звали их демонами. Оружие Мурамасы разило без промаха, такой меч удесятерял силу воина, который держал его в руках. Но была одна проблема. Клинок, некоторое время лежавший без дела, начинал сводить с ума своего обладателя. В итоге, тот либо убивал себя, либо начинал убивать всех вокруг. Меч требовал крови, ибо лишь кровь могла насытить жестоких тэнгу. При Токугаве Иэясу злобная сущность клинков Мурамасы была раскрыта и принц приказал уничтожить мечи легендарного кузнеца. Мечи искали по всему миру на протяжении трех веков и уничтожили все, кроме одного. В этом клинке не было духа тэнгу, поэтому японские маги не смогли его найти. В нем жил сам Хоори, Огненная Тень, потомок Аматэрасу, матери всего живого. У этого меча никогда не было хозяина.

- До сего дня, - поправил его Локи. - Думаю, это не ты выбрал его, Карн. Это он выбрал тебя.

Теперь Карн понимал, что имел ввиду Эрра, сказав «ты не готов». Как всегда, бог войны был абсолютно прав. Оружие Ахилла при всей своей мощи не шло ни в какое сравнение с последним клинком Мурамасы. Парень еще не в полной мере осознавал произошедшее, но не сомневался в том, что с этим мечом он будет сражаться гораздо эффективнее.

- Я готов, - он посмотрел на Эрру и узрел в глазах древнего бога свое отражение. Эрра видел, что Карн изменился. Да он и сам это чувствовал. К лучшему или к худшему, но теперь он другой. Он стал сильнее.

- Отлично, - кивнул бог войны. - Скоро выступаем.

***

Грязно-коричневые холмы, до горизонта заполненные пожухлой травой и редкими скелетами облетевших деревьев, сменились сплошной стеной дремучего сосняка. Потом на смену засыпающему лесу пришли приземистые обшарпанные домики захолустного поселения, которые вскоре сменились уже знакомыми холмами. Осень брала свое, немилосердно вырывая из окружающего ландшафта воспоминания о цветущем лете.

Карн смотрел в окно мерно покачивающейся электрички и думал о том, почему все так странно в этом мире. Люди сознательно отказались от родства с природой в пользу загазованных железобетонных лабиринтов. Они сменили деревянные дома, построенные с душой, теплые, «дышащие», ЖИВЫЕ дома на пустые каменные коробки, похожие одна на другую, как шахматные клетки. И каждый теперь старался забиться поглубже, отгородившись от окружающего мира экранами мониторов, разговорами о зарплате и своей кухонной независимостью.