Восход Левиафана

- Это многое объясняет, - донесся из-за спины голос Тота. Карн обернулся: бог мудрости держал голову Локи на коленях и осторожно по капле выливал на его разбитые губы какую-то жидкость из маленького бутылька. Лицо бога огня представляло собой кровавое месиво, на котором с трудом угадывались сомкнутые глаза, свернутый в сторону нос.

- Что именно? - поинтересовался Эрра, подходя ближе.

- То, почему он так быстро и безошибочно выслеживает Карна, - ответил Тот. Он достал другой бутылек, откупорил, сначала глотнул сам, скривился, потом выплеснул на лицо Локи полупрозрачную жидкость сиреневого цвета. Бог огня подскочил, как ошпаренный. Заорал, слепо глядя распухшими глазами прямо перед собой, замахал руками. Тот схватил его за плечи и сильно встряхнул.

Локи сел и пошарил по земле руками, потом увидел свой щит, валявшийся в стороне и облегченно вздохнул. Вновь упал на спину и хрипло прерывисто задышал.

- Значит, между вами связь, - Эрра вновь посмотрел на Карна. Парень упал на задницу там же, где стоял. Ноги не держали его, тело опутала тягучая паутина усталости. - А ты не смог понять, кто это? Вероятно, ты действительно видел его раньше. И не просто видел, общался с ним, достаточно близко.

- Не знаю, - покачал головой Карн. Может, позже он попытается вспомнить, но сейчас ни одна мысль не могла задержаться в его голове дольше неуловимого мгновения. - Не могу вспомнить, но что-то в его глазах показалось мне знакомым.

- Потом вспомнишь, - заявил Рокеронтис. - А сейчас нам надо убираться, пока не высадились еще Ангелы. Или пока этот мохнатый парень не вернулся.

- Обязательно вспомнишь, - пробурчал Локи. Тот помог ему подняться. - Чтобы я мог отплатить ему за сломанный нос и все остальное.

- Да через пару дней будешь как новенький, - парировал Тот. - Не известно, встретим ли мы Охотника снова, раз он не убил Карна, когда была такая возможность.

Они спешно двинулись прочь от космодрома. Прошли через лесной массив, переправились через реку по гнилому стволу черного дерева. Локи попросил у Тота бутылку лечебного снадобья с труднопроизносимым названием. Вылакал до дна и отбросил в сторону пустую тару. Потом спохватился, сбегал за бутылкой. В Лимбе ничего нельзя оставлять, бог ты или человек, но лучше не связывать себя с этим отвратительным миром.

Через некоторое время они вышли к невысокому холму. На вершине холма в беспорядке валялись гнилые деревяшки, в центре располагалось что-то вроде кострища, обложенного поросшими черным мхом камнями. По другую сторону кострища из земли торчали три бревна. Вероятно, на них было что-то изображено, но Лимб хорошо потрудился над искусной резьбой, и теперь ничего нельзя было различить.

Тот дал Рокеронтису тонкую нить. Песочный человек привязал ее к одному из своих катаров и вогнал оружие ровно в центр кострища. К другому концу привязал второй катар и начертил на земле круг. Тот посыпал круг солью, разложил в нем уже знакомые Карну предметы.

- И сколько их еще у тебя? - парень кивнул в сторону необычных артефактов.

- В митреуме неплохие запасы, я собирал ингредиенты веками, - ответил бог мудрости, критически осматривая дело рук своих. Песочный человек уже начал бубнеть заклинание. - С собой еще запасная партия.

По сигналу Тота они придвинулись к Рокеронтису и плавно перешли в Ра. Но в мире смертных появились не плотной группой, а на некотором расстоянии друг от друга. Это оказалось очень кстати, потому что костер, давно погасший (скорее - никогда не возжигаемый) в Лимбе, в этом мире ярко пылал, освещая капище. Карн отступил на шаг, почувствовав нестерпимый жар.

Капище, мертвое и покинутое на изнанке реальности, в мире смертных преобразилось. По периметру холма тянулся невысокий плетень, опутанный зеленой паутиной виноградной лозы. Трава на капище была аккуратно подстрижена, а на месте трех прогнивших бревен Карн увидел три величественных деревянных чура, на которых резцом мастера были выведены суровые лица бородатых воинов. Точнее воинов здесь было двое, третий чур изображал скорее женское, чем мужское лицо, - без кустистой бороды, с тонкими росчерками узких бровей и длинными прямыми локонами, спускавшимися вдоль висков и щек к узким плечам.

На лбу у чуров были символы. У каждого - свой, но Карн прежде никогда не видел подобных знаков. У одного - что-то вроде скандинавской руны Одал, но с загнутыми под прямым углом краями. У второго - шестиконечная звезда, сильно напоминавшее символ, что был на печатке Тота. У женского образа на лбу располагался круг, перечеркнутый четырьмя диагональными полосами, две - слева направо, и две - справа налево.

Карн осмотрелся. Плетень плотным кольцом обступали люди, человек сорок, не меньше. Он только теперь понял, что инстинктивно занял боевую стойку, рефлексы, ориентируясь на резкую смену ситуации, сработали быстрее органов чувств. Он взглянул на богов, их уставшие спокойные лица не выказывали волнения.