Восход Левиафана

Но ему нельзя было отказать в одном - он знал толк в драке. В конкретном рукопашном мордобое, без компромиссов и лишних понтов. Он лет триста занимался панкратионом, лет двести - карате, почти полвека провел в Шаолиньском монастыре, а потом открыл для себя удивительную науку - армейский рукопашный бой. И понял, что почти пятьсот лет потратил на несусветную херню. При этом стиль у него был своеобразный, потому как из каждого искусства он взял лучшее, самое эффективное и действенное.

Он стал учить Карна. Они тренировались каждый день, на нижнем этаже митреума располагался вполне приличный спортзал с современными тренажерами и отдельное помещение, пол которого был устелен татами. Рокеронтис не жалел парня, но, разумеется, бил не в полную силу. Карн однажды спросил, как он это делает - в смысле сдерживает себя, ведь у бога даже в смертном обличье сил в десятки, а то и сотни раз больше, чем у человека.

- Во-первых, все не так просто, лап, - хмыкнул Песочный человек, проводя двойку в корпус. Оба удара ушли в жесткий блок, но бока у Карна все равно отозвались гудящей болью. - Ты даже не представляешь, насколько велик потенциал этого тела! - И он не преминул указать Карну, о каком конкретно теле он говорит. Указание было весомое и ощутимое - джебом по печени. - И, тем не менее, ты прав, в открытом поединке смертному с богом не сладить. Но я еще лет сто назад, когда участвовал в подпольных боях без правил в Лондоне, научился это делать.

- Что... делать? - Карн с трудом выдерживал такой темп, слова вырывались из груди вместе с хрипящим придыханием. Рокеронтис дышал как конь, мощно и ровно.

- Выключать «режим бога»! - хохотнул Песочный человек и неуловимым движеньем вышел Карну за спину. Тот попытался вывернуться, но попался на «гильотину». Потом все-таки сумел расцепить захват Рокеронтиса запредельным усилием, попробовал отскочить, но был опрокинут на землю и поединок завершился сабмишном в результате безупречного «треугольника».

- Учишься, сынок, - Рокеронтис уже стоял на ногах и разминал шею с каноничным хрустом. - Но все равно в бою - как кусок дерьма. Поднялся и продолжил бой! За пределами этой комнаты я - твой верный друг, который, не задумываясь, подставится за тебя. Но здесь - я злейший кошмар твоей жизни! Твой, блять, господин и сенсей, который либо переломает тебе каждую косточку, либо сделает из тебя мужика!

- Прям майор Пейн, - выдохнул Карн, с трудом поднимаясь сначала на колени, потом во весь рост.

- Это шутка такая, мать твою? - И «вертушка» вновь повергла Карна на татами. Тем не менее, он успел выставить блок. Вероятно, именно поэтому его голова не отделилась от тела. К счастью, он знал, что болезненный спарринг не будет иметь долгоиграющих последствий. После поединка их ждет ледяной душ, а потом - растирка какой-то вонючей дрянью, которая в два счета заживляет ссадины, рассечения, растяжения и гематомы, даже сращивает кости.

- Все ж успел! - Рокеронтис был почти восхищен. - А ниче, сынок, может, из тебя что и выйдет.

Карн научился не злиться. На первой же тренировке Рокеронтис объяснил ему этот простой принцип. Сильные эмоции придают сил, но их необходимо контролировать. А для начала нужно научиться драться на свежую голову, без страха и ярости, без жажды реванша и без злобы, в любой ситуации сохраняя адекватность восприятия. И лишь потом можно экспериментировать со стимулами.

Рокеронтис действительно был непревзойденным рукопашником, и, как это ни странно, отличным учителем. А может, Карн был хорошим учеником? Но для них обоих это не имело значения. Рокеронтис объяснял (как правило - подкрепляя слова наглядной демонстрацией, сопровождавшейся новыми синяками и растяжениями), а Карн ловил каждое слово, каждый взмах кулака. И обоим это нравилось.

Однажды после поединка Карн уловил обрывок разговора между богом ночных кошмаров и Виктором. Парень задержался в тренировочном зале, а Рокеронтис уже был на пути в душевую, когда его перехватил Вик. Карн не собирался подслушивать, но, оказавшись на выходе из зала, услышал, как Виктор бросил богу: «А не боишься, что однажды он случайно распылит тебя на молекулы? Он ведь может, тем более - не владея собственной силой». Рокеронтис лишь хохотнул. Правда, смешок вышел немного нервным.

- Не может, - ответил бог уже серьезнее. - Он пробудился, но сила еще дремлет в нем. Тот пока не придумал, как раскрыть его потенциал. Но обязательно придумает. А пока - мне нечего бояться!

Это все казалось довольно странным. То есть Карн, разумеется, понимал, что в нем теплится сила, способная на многое (если верить во все, что ему наговорили за последние пару недель). Но Вик рекомендовал Рокеронтису опасаться его, Карна, мол, в тренировочном поединке он может не просто нанести вред богу ночных кошмаров, но попросту убить его. Может, это шутка была? Или Карн все неправильно понял? Ведь слова были вырваны из контекста.

Тогда он постеснялся напрямую задать вопрос Рокеронтису, а позже и вовсе забыл о словах Вика. В те недели на него навалилось столько всего, что что-то забыть казалось естественным.